– Ах, лошадей, - королева едва заметно улыбнулась.
– Лошадь не слуга, дитя мое. Лошадь - раб. А маги любят волю, правильно?

Желтая птичка, весело вереща, вернулась на подоконник.

– Хорошо, - королева снова отвернулась к окну.
– Маленький чародел будет подле меня. Фирмос, он поведал тебе о своих планах?

– Да, Ваше Величество.

– Ты готов пойти за ним западные земли?

– Хоть на край света, Ваше Величество.

– Послушай, Фирмос, - королева обернулась.
– Если он окончательно потеряет рассудок, позволь роду Льва угаснуть. Роду, а не королевству. Ты понимаешь меня?

Фирмос прикрыл глаза.

– Да, моя королева.

– Да хранят вас боги. Ступай. Оставь мне мальчика.

Чародел хмуро глянул на своего ученика.

– Будь вежлив.

Когда Фирмос удалился, королева сделала знак Алтангэрэлу.

– Поди сюда, мальчик, - она взяла его за локоть и потянула к окну. Птичка чирикнула и отпрыгнула к краю.
– Знаешь, кто это?

Далеко внизу, среди листвы деревьев, скрывающей красные аллеи, мелькала черная фигура. Вот незнакомец вышел на просвет, обернулся, ожидая своего спутника - воина, закованного в черные же доспехи, и Алтангэрэл узнал Клавдия, служителя местного бога смерти.

– Знаю.

Королева выжидала.

– Клавдий Нильянто, - уточнил Алтан, не понимая, чего от него хотят.
– Черный Скорпион.

– Я помню его молодым, - королева улыбнулась.
– Когда-то он был красив, весел и доброжелателен. Тогда я не была женой короля.

Птичка чирикнула и, присвистнув, бросилась вниз. Мгновение, такое короткое, что и глазом моргнуть не успеешь, а птаха уже порхала вокруг блистающего на солнце серпа служителя смерти. Клавдий замер и, вскинув голову, быстро нашел взглядом окно башни. Потому что знал, где искать.

Королева вздохнула.

– Дом Нильянто - грозная сила, - произнесла она.
– Им нужна власть. Богатство, уважение, почтение, влияние - в их руках. Теперь они решили идти дальше. Ни один Нильянто не сядет на трон.

Клавдий не сводил черных глаз с королевы. Алтангэрэл почти не дышал. Для него грозный служитель Восьмого бога стал ещё одним видением скорого несчастья. Очередной мертвец с провалами вместо глаз. Его корону увивали черви.

– Они очень сильные противники, мальчик, - будто издалека услышал он голос королевы.
– Скорпионы правят смертью.

Юный маг осторожно отступил в тень. Он увидел достаточно.

– Скорпионы - её рабы, Ваше Величество, - тихо прозвучал его ответ.
– Как пес, как сокол, как лошадь, как я, как вы. Всё живое - несвободно. Газар.

– Верно, - королева поднялась.
– Только скажи мне, мальчик, доводилось ли тебе "дарить свободу" другому человеку?

Водолей

В Раките ночь наступала стремительно. В сумерках заката, длящегося всего несколько мгновений, которых едва хватало, чтобы подняться на вершину башни ратуши, свет солнца становился грязно-желтым, как при песчаной буре. Однако слабый ветер едва касался знамен на флагштоках, рядами статных герольдов выстроившихся вдоль площади гильдий.

Патриция протерла глаза и, снова опершись на широкий парапет, обратила свой взор на запад. Солнце исчезло, провалилось, утонуло в поднимающемся над горизонтом отвратительном желтом мареве. Оно скрывало те проклятые дали, которые стремился покорить сумасшедший король.

– Это Саван Рыб.

Патриция возвела глаза к небу. Нит всюду таскался за ней, был тих и безобиден, и оттого ещё более надоедлив и неприятен. Обернувшись, она равнодушно оглядела юношу и, ничего не ответив, отвернулась. Нит встал рядом. Даже его ровный, спокойный голос сейчас раздражал её.

– Чароделы западных земель пытались бороться с эпидемией магией. Оградили несколько селений защитой стеной. Но что-то не учли, в чем-то ошиблись, и магия изуродовала жителей тех деревень. Впиталась в их кровь, в саму их суть. И стена стала саваном.

– Он покрывает землю до самого Риеннара?

– Скорее всего, нет. Только несколько селений.

Патриция вздохнула. На смену болезненно-желтому свету пришла мягкая сиреневая темнота. Внизу, на площади, появились первые торговцы "звездами" - светло-голубыми, сияющими во тьме цветами. На улицах зажигали фонари, горожане выходили на прогулку после очередного рабочего дня, и на смену рыночному гаму приходил мелодичный гул летнего вечера. В Раките было уютно. Жители давно свыклись с опасностью, затаившейся по ту сторону двери. Если дверь не открывать - опасность не войдет. И мало кому здесь нравилась идея Коинта - большинство считали, что он собрался ворошить осиное гнездо.

– Вы действительно хорошо знаете земли запада или мой отец приказал вам обдурить короля, чтобы всюду таскаться за мной?
– спросила Патриция, и тут же пожалела, что задала подобный вопрос. Ей снова захотелось накинуть на себя маску безразличия, утопиться в равнодушии, отринуть мир и его грезы, забыть о чувствах, и вот она уже злилась - на себя, на отца, на Нита. Её ледяной образ таял на глазах.

Но Нит смотрел на запад.

– Я всегда рад оказаться полезным лорду Нильянто. Отчего бы не помочь королю и вам?