У новой 152-миллиметровой САУ на шасси МАЗ-5436 он остановился и долго разглядывал мощное орудие, явно превосходящее по могуществу все сухопутные образцы, выставленные рядом. Возле САУ частоколом стояли применяемые ею боеприпасы, среди которых выделялись длинные и чуть более тонкие ракетные снаряды. Рядом стояла транспортно-зарядная машина на шасси обычного четырёхосного МАЗ-543.

— Это кто ж такую красоту сделал? Это же те минские тягачи, что мы для «Темп-С» и новых МБР делали, так?

— Именно, Никита Сергеич, — ответил стоявший рядом Жуков. — А пушка — это с крейсеров 68 проекта снята, те, что перевооружаются на ракеты. Делал установку Василий Гаврилыч Грабин, в НИИ-58. Это мы с Николаем Герасимовичем насчёт использования лишних пушек договорились, чтоб народный труд в переплавку не пускать. Получился мощный мобильный комплекс береговой обороны и Резерва Главного Командования. Управление огнем — по радиолокатору.

— Впечатляющая пушка. А это у неё что, ракетные снаряды? Управляемые?

— Никак нет, ракетные, но пока не управляемые. Василий Гаврилыч, расскажите поподробнее, — попросил Жуков.

Подошёл Грабин, пожилой, солидный, в генеральской форме. Взглянул на Хрущёва с явным сомнением, оценивая, насколько подробно стоит рассказывать, но поздоровался учтиво и приветливо. Устинов где-то замешкался, его отвлёк Соколовский — к счастью, поскольку Грабин с Устиновым на дух не переносили друг друга. Доходило до того, что если Устинов при посещении НИИ-58 въезжал на территорию через западные ворота, то Грабин выезжал через восточные. (источник: Б.Е. Черток «Ракеты и люди» ).

— Это неуправляемые ракетные снаряды повышенного могущества, запускаются из ствола пушки и стабилизируются вращением...

— А разве ракетные снаряды из нарезных пушек запускаются? — спросил Хрущёв.

— Обычно ими стреляют из гладкоствольных, — подтвердил Грабин. — Поэтому эти снаряды выполнены чуть меньшего калибра, и без ведущих поясков.

— Вы сказали — снаряды повышенного могущества? Это за счёт чего?

— Ну... Видите, ракетный снаряд заметно длиннее обычного, — пояснил Грабин. — В него и взрывчатки входит куда больше. Если взять два снаряда одинакового калибра, то если в обычный входит, скажем, полтора килограмма взрывчатки, а в ракетный, за счёт большей длины — целых семь. И можно использовать взрывчатку большей мощности, но более чувствительную, за счёт меньших ускорений ракетного снаряда при выстреле.

— Очень интересно! — Хрущёв неподдельно заинтересовался. — А точность не страдает? Или снаряд оперённый? Помнится, мне говорили, что у ракетных снарядов рассеивание больше?

— Снаряд оперённый, но ещё и стабилизирован вращением. Когда он проходит по нарезному стволу, хоть ведущего пояска и нет, снаряд всё равно немного закручивается. В полёте он вращается медленнее обычного снаряда, за счёт этого можно его сделать более длинным, — Грабин почувствовал интерес собеседника, и, как любой специалист, просвещающий профана, слегка увлёкся. — За счёт этого точность получается ненамного хуже, чем у обычного нарезного. Это же не противотанковая пушка, тут поражение цели достигается не прямым попаданием, а воздействием ударных волн нескольких снарядов на единицу обстреливаемой площади.

— А вот в этой модификации использован принцип шрапнельного снаряда — подрыв при подлёте к цели, но поражение достигается разбрызгиванием горючего состава — пирогеля, развивающего при горении температуру до 1500-1700 градусов. Да он ещё и прилипает ко всему, на что попал.

— Ого! То есть, это уже не только пушка, это ещё и огнемёт?

— Можно и так сказать...

— А снаряды РСЗО, например, той же БМ-14 можно такой огнесмесью заряжать? — спросил Хрущёв.

— Можно. Но для неё интереснее будет использовать термобарическое снаряжение, то есть, заряды объёмного взрыва — очень интересная разработка, с большими перспективами, — ответил Грабин. — Там сразу идет много ракет в залпе, накрывают большую площадь. Пушка иначе работает, снарядов расходуется меньше, но падают они точнее.

— Мы сейчас совместно с Борисом Иванычем Шавыриным работаем над совершенно новым подкалиберным управляемым снарядом, — продолжил Грабин. — Работа только началась, но перспективы могут быть интересные.

— Так, так, расскажите подробнее, — заинтересовался Хрущёв.

— Меня заинтересовало применение управляемых активно-реактивных снарядов в крупнокалиберных морских орудиях наших линкоров и новых крейсеров, — пояснил Грабин. — Мы с Борисом Иванычем немного посчитали, прикинули, и поняли, что если использовать подкалиберные оперённые снаряды с отделяющимся поддоном, можно увеличить дальность стрельбы раза в полтора даже без использования ракетного ускорителя. Снаряд получается дешевле и проще.

— Вот как? И что, получилось? — нетерпеливо спросил Никита Сергеевич.

— Не сразу. Пришлось даже обратиться в ЦАГИ, продуть снаряд в аэродинамической трубе. Дело-то новое. Потом сделали обычную неуправляемую болванку, — продолжил Грабин, — и выстрелили на максимальную дальность. Снаряд улетел больше чем на 60 километров.

— Ого! Это вместо сорока?

— Да, именно. Но попасть в цель на такой дальности неуправляемым снарядом невозможно. Инфракрасную головку самонаведения по наземным целям применять почти бесполезно — на данный момент у неё чувствительность слишком низкая. Попробовали использовать наведение по пятну засветки от оптического квантового генератора. В полигонных условиях получается неплохо, но вот с самими излучателями пока есть сложности. Мы экспериментируем с лабораторным образцом, серийный выпуск такого целеуказателя ещё не налажен.