«Мы, Владислав, божьей милостью король польский, великий князь литовский, наследник Руси и пр., желаем, чтобы к сведению всех, кому необходимо, дошло следующее.

По причине своего религиозного чувства, здраво оценивая искреннее и свободное стремление, которое наш литовский народ проявляет в принятии крещения в правую — католическую веру, мы желаем как можно лучше это стремление возвеличить этим нашим памятником увековеченных прав и вольностей, добрыми делами и дарами в целях распространения той веры и для укрепления католической религии всем вообще литовцам и каждому в отдельности, рыцарям или боярам, которые находятся под нашей властью, именно: яснейшему князю пану Скригайлу, князю Литвы, и подданным трокским и полоцким и другим, которые уже приняли крещение или желают окреститься, даем и уступаем вольности и права, которые определены ниже, имеющие силу на вечные времена, а именно:

Каждый рыцарь или боярин, принявший католическую веру, и его потомки, законные наследники, имеют и будут иметь полную и всякую возможность владеть, держать, пользоваться, продавать, отчуждать, обменять, дать, дарить согласно своей доброй воле и желанию замки, волости, деревни и дома и все, чем владел бы по отцовскому наследству, как владеют, пользуются и употребляют на основании одинаковых прав нобили в других землях нашего Королевства польского, чтобы не было различия в правах, поскольку единство делает то, что они — подданные одной короны.

Также желаем, чтобы в каждой крепости и повете или области был введен и существовал один судья, который слушает дела тяжебщиков, накладывает судебные взыскания по обычаю и закону, согласно одной форме с другими судьями земель и поветов, имеющих первое место в судах нашего Королевства польского, и один юстициарий, который приводит в исполнение вынесенные по суду постановления.

Разрешаем и даруем этим рыцарям полную и всестороннюю власть свободно выдавать замуж своих дочерей, внучек и женщин, их родственниц и вдов, сохраняя при этом католический обряд.

Если же случится, что дочь, внучка или родственница какого-нибудь рыцаря останется после смерти своего мужа вдовой, она остается в имениях или владениях своего мужа до тех пор, пока будет находиться на вдовьем ложе. Если же она пожелает выйти в другой раз замуж, то сама переходит к мужу, которого выбрала, без наделения приданым, имущество же и владения остаются детям, если они были, а если их не было, то тогда наиболее близким родственникам первого ее мужа, так же как женщины-вдовы выходят замуж в других землях королевства нашего.

Названные рыцари не будут привлекаться к каким-либо нашим работам или работам наших потомков, за исключением строительства нового замка, если сзывается вся земля Литовская, а также для выполнения работы по перестройке или ремонту старого замка.

Согласно древнему обычаю, военный поход остается обязанностью, которая осуществляется собственными затратами и расходами. В том же случае, если придется преследовать врагов, неприятелей наших, которые бы убегали с нашей литовской земли, то для этого рода преследования, которое по-народному называется погоней, обязуются отправляться не только рыцари, но и каждый мужчина, какого бы он ни был происхождения или состояния, только бы он был способен носить оружие.

Всякий, кто, приняв католическую веру, позорно от нее отойдет или кто будет отказываться принимать ее, не должен пользоваться никакими указанными правами.

Для удостоверения этой грамоты привешена наша печать».

Как видно из приведенного текста, на православную знать привилегии польского короля Ягайло не распространялись. Тем самым католические феодалы противопоставлялись феодалам православным. Зимой 1387 года в Вильно прошел съезд знати Великого княжества Литовского, на который прибыли Ягайло-Владислав, Ядвига, некоторые польские магнаты и духовные иерархи Польши.

На съезде было принято решение начать крещение языческих земель ВКЛ по католическому обряду. Заметим, только языческих! Православные князья принудили тогда Ягайло сделать эту серьезную оговорку к тексту унии, но данный компромисс, как показало время, был лишь временной победой. С 1413 года по постановлению Городельского сейма устанавливалось, что экономическими привилегиями имеют право пользоваться только католики. Православные феодалы лишались права избрания великого князя. Браки между католиками и православными запрещались. Это был очень серьезный, а в долгосрочной перспективе даже смертельный удар по единству ВКЛ. Правда, и это решение позже было отменено, но процесс, что называется, пошел.

Карамзин отмечает, что Ягайло, сделавшись католиком, будучи прежде покровителем греческой веры, стал ее гонителем. Стеснял гражданские права православных, запретил брачные союзы между ними и католиками и даже казнил двух своих вельмож, не пожелавших принять новую веру в угоду королю. Подобные меры встретили сильный отпор среди русских и литовцев (принявших православие), они отказывались от католичества даже под угрозой казни. Этим новый король восстановил против себя немало подданных. Осуждали намерения Ягайло и язычники, у которых миссионеры уничтожили их священные рощи и изображения языческих богов. Скоро недовольство Ягайло стало всеобщим. На этом фоне не согласный с условиями Кревской унии Витовт возглавил борьбу за независимость Литвы.