В ответ я невидящим взглядом уставилась на Маделин.

— Отлично! — она широко улыбнулась, как будто я на самом деле согласилась. — Я дам Джорджии знать, что ты займешься этим.

Быстро прошаркав мимо меня, Альфред первым последовал за ней, и у меня не было ни малейшего шанса протиснуться мимо четырехсотфунтового гавайца. Пришлось подчиниться своей судьбе и отправиться выполнять приказ маленькой ведьмы.

Я постучала в дверь трейлера. Моя кровь кипела от осознания того, что меня понизили до личного посланца Маделин.

Прождав подходящее количество времени (десять очень долгих секунд) и не получив никакого ответа я вошла в трейлер. Если Деклан не хотел чтобы люди вторгались в его личное пространство, то стоило нанять человека, который бы пресекал эти попытки.

— Ты нужен им на съемках! — я не продвинулась дальше, чем на один шаг. Раздражение сделало меня храброй, но не глупой. Не хотелось, чтобы он атаковал меня, приняв за злоумышленника.

Шум воды из душевой заглушил ответ Деклана, но, по крайней мере, я узнала, что он там, ну, или как минимум кто-то.

Знакомый акцент привлек мое внимание, он доносился не из-за закрытой двери ванной, а из плоского экрана телевизора, почти такого же огромного, как и стена, на которой он крепился. Сцена, разыгрываемая группой австралийских подростков, была мелодраматична, словно из испанского сериала. На экране узнавался Сидней, по Харбор Бридж, который возвышался над городом как величественная белая гора. Молодые актеры и актрисы были одеты в трико и пуанты, и моя душа вздрогнула от воспоминаний.

Танец моментально привлек мое внимание к шоу, и я не замечала, что шум воды уже прекратился, до тех пор, пока дверь не захлопнулась за спиной Деклана.

— Эдли?

Его грудь... его грудь была обнаженной, загорелой и сверкала после душа. Это было все, что я могла видеть, и все, на что хотела смотреть всю оставшуюся жизнь. Потом мой взгляд опустился к V-образной линии его бедер.

— Что, черт подери ты смотришь? — рявкнула я, пытаясь выбросить его сверкающий блеск из своей головы и фокусируясь на экране. И указала пальцем на мыльную оперу на тему балета.

Я в первый раз в жизни увидела, как он покраснел, и к моему огромному удивлению мое влечение к нему перешло на новый уровень. Очень вероятно, что слегка порозовевшие щеки Деклана были самым сексуальным зрелищем, которое я когда-либо видела.

— Откуда я знаю? Вы же американцы. Я не могу контролировать ерунду, которую вы смотрите! — огрызнулся он, и мне пришлось отвернуться, когда он тряхнул головой, убирая с волос оставшиеся капли воды и опираясь в намеренно соблазнительной позе на стойку в крохотной кухоньке. Его пальцы начали выстукивать знакомый раздражающий ритм на мраморной поверхности.

Я с сомнением посмотрела на него, подошла к DVD-плееру и обнаружила не одну, а три коробки, на которых были изображены те же актеры, что мелькали на экране.

Мужчина принял позу притворной капитуляции, и его улыбка стала привлекательно-смущенной.

— Ладно, признаюсь, я слегка помешан на австралийских подростковых мыльных операх.

— Хм... Почему?

Деклан был королем независимого кино, которое никто не рискнул бы посмотреть. Он делал фильмы, которые были темными, грязными и спорными. «Девушка в желтом платье» была одним из его первых мейнстримных проектов. Внешний вид и талант австралийского актера привлекали внимание, но не кассовые сборы. Так что же могло заинтересовать Деклана в наполненных штампами подростковых сериалах?

Его пальцы продолжали свой танец, пока он нехотя пытался подобрать слова.

— Это бессмысленно... Мне нравится просто расслабляться под них. Каждая трудность, дилемма, любое испытание решается в течение двадцати четырех минут. В этом есть что-то мирное.

Он мог бы на этом и закрыть тему. В его объяснениях было больше честности, чем я когда-либо могла ожидать, но Деклан не закончил. В серых глазах мужчины мерцало нечто неразборчивое, и все чего я хотела, это велеть ему остановиться. Не идти дальше. Не набирать дополнительные очки. Потому что бы он ни собирался сказать, мне будет еще сложнее относиться к нему с неприязнью.

— Я ни одного дня не ходил в школу. С момента, как научился говорить, я все время находился на съемках рядом с отцом, играя роли во всех его блокбастерах. У меня был репетитор, как и у всех моих сестер, никогда не было ощущений, будто я что-то упускал, когда путешествовал по миру в поисках больших приключений.

Деклан строго посмотрел на меня, как будто запрещая испытывать к нему жалость.

— Я не жалел об этом. Никогда. Но иногда меня просто интересовало, каково это быть обычным подростком. Мне не хотелось менять свою жизнь, но было бы круто иметь оба варианта... Так что мне нравятся подростковые сериалы. Они напоминают мне о доме и дают мне возможность пережить опыт другой жизни.