– Николас – один, Фантом – ноль! – провозгласил Джеронимо. – Давай, всыпь ему как следует! Где ваша с Вероникой плетка? Только не притворяйтесь, что ее не существует. Вы ведь постоянно делаете друг другу больно!

– Осталась в другом бронетранспортере, – сказал я, поднявшись с колен и показав телевизору средний палец. – Лично мне на удивление плевать, какое ты решение примешь, старый зеленый пердун. Если уж выбирать между смертью и жизнью в доме наркоманов с осознанием того, что друзья отправились под твою чуткую опеку… Я выбираю смерть. На правах особого мнения.

Дон Толедано явно нервничал. То на часы смотрел, то на Фантома, то на меня. Правая рука все не покидала рукояти пистолета.

– Ну так чего решите? – спросил он. – Давайте, может, вы уже решите чего-нибудь?

– Я сказала, как все будет! – Вероника за шкирку оттащила меня от телевизора. – Убьешь его – я уничтожу все, что тебе дорого.

– Ты не понимаешь, – неожиданно тихо сказал дон Альтомирано. – Он должен умереть.

От этих слов меня пробрала дрожь. Что-то слышалось странное в голосе Фантома. Что-то, похожее на знание, трудное и тяжелое, которым нельзя ни с кем поделиться.

– В таком случае, – заявила Вероника, – надо было убить его сразу, а не издеваться.

– Тут ты права…

Он говорил все медленнее, но я, собаку съевший на человеческой психологии, готов был поспорить, что в голове у него сейчас мысли мечутся с непостижимой скоростью. Дон Альтомирано тщательно высчитывал меньшее из двух зол.

А меня в этот миг постигло первое из многих таинственных видений… или, может, не первое, если считать отца у костра.

Я увидел гостиную, дона Альтомирано, еще в образе человека со злым взглядом и острыми чертами немолодого лица Он стоял рядом с Рикардо, на лысине которого еще топорщились кое-какие волосинки. А на полу перед ними сидел в окружении различных предметов годовалый младенец.

Он смотрел на пистолет, кухонный нож, катушку ниток, шлем и, наконец, пополз в выбранном направлении. Маленькие ручонки схватили книжку.

– Чего я и боялся, – вздохнул дон Альтомирано. – Рикардо, прошу…

– Джеронимо! – В гостиную пулей влетела худенькая девчонка лет пяти. – Ты будешь ученым, да?

Она, не обращая внимания на взрослых, сгребла заулыбавшегося младенца в охапку вместе с книжкой и куда-то потащила.

– Вы хотите, чтобы я что-то сделал, сеньор? – спросил Рикардо, провожая их взглядом.

– Не сейчас, Рикардо. Позже…

Видение оборвалось. Быть может, дон Альтомирано как раз вспоминал именно это. Мне, во всяком случае, так подумалось. Он смотрел на меня и только на меня, а я – на него. Поскрипывал педалями Франциско.

– Хорошо, он останется, – сказал Фантом. – Джеронимо вернется домой, и про него у нас будет разговор.

– Уже кое-что, – кивнула Вероника. – Пообещай только, что без этого разговора ничего не предпримешь. Я напоминаю о своем праве.

Дон Альтомирано пообещал. А потом экран погас.

– Слава богу! – Дон Толедано машинально присел десять раз подряд. – Все, ребята, по коням! Двадцать минут до старта.

– Босс! – Франциско спрыгнул с тренажера и на полусогнутых ногах подбежал к дону. – А как же я?

– А разве твоя команда не погибла? Прости, Франциско, ничего не поделаешь. С одним стрелком…

– А если… А если кого-нибудь? – сложил руки в молитвенном жесте Франциско.

Дон Толедано нахмурился. Ему явно не понравилось, что его перебил подчиненный.

– Все «кого-нибудь» уже участвуют в других экипажах. Не хватайся за ниточки, Фриско. Недостойно.

– Но, босс! – Франциско принялся заламывать руки в истерике. – Это ведь…

– Знаю. И ничего не могу поделать. Держи вот. – Дон сунул ему в руку свой пистолет. – Стереги пленных. Окончен разговор.

Дон Толедано щелкнул пальцами, подавая знак своим людям, и вышел из зала, даже не взглянув на нас. Бойцы потянулись за ним. Хлопнула дверь, оставив нас в обществе Франциско. Помнится, я еще подумал, что от такого стража толку – чуть. Пожилой наркоман. Да Вероника, приди нужда, свернет его в бараний рог за секунду!

Наверное, Вероника и сама решила испытать силы. Она дернулась по направлению к Франциско, и пистолет тут же взлетел. Ствол, даже не подрагивая, нацелился в голову Вероники.

– А ну, села! – злым и каким-то безжизненным голосом велел Франциско. – Села, или башку снесу. Мне уже плевать, кто ты там и что ты. Это из-за тебя ребята погибли.

– Просто не нужно справлять нужду в неуставных местах, – не удержался я.

Вероника уже села, и пистолет перенацелился на меня.

– Умник, да? – скрипнул зубами Франциско. – Вот сейчас грохну всех троих, и класть я хотел на то, что с домом будет. Я и себя вальну. Мне терять нечего. Все – дерьмо. Жизнь кончена.