Потом Аль долго вертелась перед зеркалом, потом подскочила, поцеловала:

– За мной должок!
– и лыбится, довольная.

– Ладно - ладно, должница. Мы ещё не знаем, как долго ехать до этого кентавра.

– Полчаса на извозчике, я узнавала - она глянула в окно - Да, пора выходить.

Пока закончили прихорашиваться, пока вышли, потом ехали не полчаса, а минут сорок. Опоздали. Но наши кавалеры оказались на высоте, ждали у входа в ресторацию. Проводили к столику. Сначала оба выглядели немного обалдевшими, неужели моя с Аль неземная красота на них так подействовала? Потом, постепенно, расслабились. Коллега Икаки, это который Игумар, оказался молодым, симпатичным мужчиной с чувством юмора. И не таким потасканным, как Икака. Мастер Игумар, как он представился. Разговор на себя взяла Аль, как и всегда. Спасибо ей за это. Мужчины рассказывали о своей работе, мы делали вид, что нам интересно. Аль расспрашивала о учёбе, сложно ли, много ли студентов будет в нашем наборе. Пока около двадцати человек набирается. Большой будет курс.

Еда была так себе, слишком острая, на мой вкус. Наконец то попробовала местное вино. Приторно- сладкое, беее. Не люблю сладкие вина.

В общем, обычный ужин в ресторане с малознакомыми мужчинами, когда каждый присматривается к другому, имеет ли смысл продолжать встречи. Ну хоть понты не гнут, и то хорошо. Икака меня, кстати, тоже не сразу признал, но сориентировался быстро, молодец. Зачла ему в плюс. Тоже стал величать 'великородная леди'. Потом мужчины расплатились, и, естественно, предложили прогуляться. На прогулке я решила поинтересоваться экзаменами. Как Аль и говорила, история, чтение, письмо, математика. Попросила порекомендовать учебник истории. Игумар сообщил, что лучшие книги по истории можно найти в книжной лавке на базарной площади второго уровня. Что такое второй уровень я уточнить не успела, Икака уже предложил завтра туда прогулятся, всем вместе. Завтра, оказывается, воскресенье, и им совершенно нечем заняться. А помощь молодым неопытным девушкам это долг каждого мужчины. Договорились встретиться в полдень, на базарной площади, у памятника.

Потом нас посадили на коляску, помахали. Это у них называется, проводили? Отсталые люди. Совершенно не понимают, как надо правильно провожать женщин. И куда. Так. Я уже пьяная, что-ли? Помотала головой, глубоко вдохнула свежего воздуха. Да нет, вроде. Аль прижалась ко мне, прошептала:

– Скоро приедем. Потерпи.

Эээ... Что она имеет в виду?!

Я, зайдя в наш номер, быстро разделась, расплела косу, по дурной привычке бросила платье на кресло, неисправима, и сразу залезла в постель. Аль ушла в ванную, мыться. Чистюля. Лежу, ворчу про себя, что это она со странностями, а не я. Два раза в день принимать ванну, это чересчур. Но, на самом деле, я не ворчу, а опасаюсь. Есть у меня смутные сомнения. Но я гоню их прочь. И мне совсем не страшно. Щас как усну, быстро, назло опасным эльфийкам! Не успела. Аль вышла из ванной, на ходу вытираясь полотенцем. Залезла ко мне под одеяло, прижалась. Тёплая. Я лежу на спине, молчу. Не обращаю внимания на наглые поползновения.

– Галь...

– Что?

– Посмотри на меня...

Я вздыхаю, поворачиваюсь. Аль смотрит на меня, как котёнок. Рука невольно поднимается, я начинаю гладить её по волосам.

– Может, не надо?
– тихо говорю я .

– Надо. Я хочу. Ну пожалуста...

Я ничего не отвечаю, откидываюсь обратно на подушку. Закрываю глаза. Всё, я не виноватая. Снимаю с себя всю ответственность.

Аль приподнимается на локте, и начинает медленно меня целовать. Сначала в щёки, потом в губы. Кладёт руку мне на грудь. Я чувствую, как соски начинают съёживаться. Аль продолжает меня целовать. Пока приятно. Даже начинаю отвечать на поцелуи, пытаясь схватить её губы своими. Но она не поддаётся, ускользает. Эта игра, понемногу, меня захватывает. Но Аль сползает немного ниже, целует мою шею, ушки. А эльфийские ушки, оказывается, очень чувствительные. Я, как и прежде стараюсь лежать неподвижно, но уже чувствую, как желание просыпается во мне. Желание чего, непонятно. То есть, конечно, понятно, но что делать, не знаю. Обычно я сама трогала себя, но сейчас я просто лежу, наслаждаясь ощущениями возрастающего возбуждения. Непривычно. И ничего не надо делать.

Но долго возбуждение не даёт лежать неподвижно. Я тоже начинаю поглаживать Аль, она спускается ещё ниже, и касается язычком соска левой груди. Совсем легко, вскользь. Но этого хватает, что бы я напряглась, и едва сдержала стон. В животе что-то сжалось, кажется, я сказала - ещё. Аль повторила. И ещё раз. И ещё много раз. Болезненной чувствительности больше не было. Был жар во всём теле, и нарастающее даже не желание, а вожделение. В мироздании чего-то катастрофически не хватало. Отсутствующую важную часть я осознала очень быстро. Громко застонала, и рука неосознанно потянулась туда, к низу живота, что бы восстановить нарушенную гармонию. Но Аль перехватила мою руку, жарко зашептала:

– Самой нельзя...

И тут же я ощутила её руку между своих ног. Поглаживания...Её пальчик проникает между губок... Сладостное касание пронзило меня, казалось, насквозь. Наверно, я кричала. Не помню.

В себя я пришла всё так же, лёжа на спине. Открыла глаза, надо мной лицо Аль. С тревогой смотрит на меня. Хотела ей что-то сказать, но не смогла. Смогла только улыбнуться. Всё тело было наполненно сладостной болью, шевелиться не хотелось, от слова никогда больше.

Вот это да, подумала я немногим погодя. Когда смогла думать. Вот это да. Это даже не улёт, а длительный полёт сквозь галактику наслаждений.

– Долго я так?
– спросила, немного хриплым голосом.

– Минут пять.
– Она помолчала, потом нейтральным тоном поинтересовалась:

– Это у вас нормально?

У нас? Ах да, в нашем мире.

– Это у нас после долгого воздержания нормально - собравшись с мыслями, наконец, ответила я. Было немного стыдно, но очень хорошо. Во всём теле было хорошо. Даже способность к движению понемного восстанавливалась.

– Значит, долгое воздержание тебе вредно. Я даже испугалась. Но всё равно завидно - Аль снова легла, снова положила голову мне на грудь. Я прижала её к себе, поцеловала в макушку:

– Спасибо. Мне было очень хорошо.

– Мы будем теперь делать это чаще, да?

Я задумалась. Да, надо делать это чаще. Чаще, чем раз в два месяца. Такой оргазм, от одного нескромного прикосновения, не нормален. Десять минут наглаживать себя тоже не нормально, но до такого я доводить не собиралась.

– Да. Чаще. А почему ты сказала, 'самой нельзя'?
– вспомнила я.

– Самой неправильно. Только подруги могут помочь. Или муж - Аль хихикнула.

– А жених?
– мне стало интересно.