– Я не пью ром, - коротко ответила она, делая глоток виски.

– Может, зря?

Крюк прошелся до шкафа, окинул его взглядом, затем развернулся лицом к женщине и предложил:

– Давай на чистоту, Миллс. Что тебе нужно от Свон?

Регина как-то недобро улыбнулась, и улыбка ее не несла Крюку ничего хорошего. Эта была злая ухмылка, та самая, которую он когда-то наблюдал у Злой Королевы на лице. Но сейчас к ней прибавилось зловещее отчаяние.

– С чего ты решил, что мне нужна Свон?

– Она приходит сюда каждый день, - поспешил сказал Крюк, открывая чужую тайну.
– Ходит под окнами, словно цербер. Охраняет твой покой или что-то другое, м?

Миллс даже опустила взгляд в стакан с виски.

– Если она ходит сюда, я к этому не причастна. А если ты не можешь заинтересовать девушку, которая тебе нравится, я не причастна к этому вдвойне, - без интереса ответила Регина.

Крюк сделал еще глоток своего пойла и убрал флягу. Сейчас он понятия не имел, что ему делать. Он почему-то думал, что Регина в курсе, что за ней наблюдает Свон. Мало того, он был уверен, что Эмму наняла сама Королева, чтобы приглядывать за ней. А получалось, что либо они обе искусно врали, либо обе были чисты как стеклышко. И Крюку все еще казалось, что Миллс врет. Дочь Коры всегда была способна на любую ложь во благо себе, уж он-то знает.

– Но зачем-то она сюда приходит?
– Крюк был полон решимости таки получить ответ.

Регина пожала плечами. Она понятия не имела зачем Свон сюда ходит и думать об этом не желала. Может, просто Эмме было одиноко, родители настраивали на то, чтобы уехать отсюда, а Крюк подливал масла в огонь своими щенячьими глазами. От такого куда угодно сбежишь.

– Может, спросить об этом у самой Эммы?
– предложила Регина, как-то машинально.
– Ты ведь не думаешь, что я могла ее околдовать, чтобы она осталась в этом городе, правда?

Этого вопроса Крюк и ждал. И еще более невероятно, что Регина сама его озвучила.

– Думаю, - твердо сказал Крюк, нащупывая в кармане противомагический браслет.
– А почему нет? Кто-то же должен заменить тебе Генри!

Это был удар ниже пояса. Регина резко взглянула ему в глаза, вцепившись в стакан с виски. Страха, не было, когда она швырнула полупустой стакан к стоявшего в десяти футах от нее, Крюка. Пират не ожидал отпора и вовремя пригнулся, когда рассвирепевшая Миллс в порыве гнева метнула в него стеклянную посудину. Стакан разлетелся на мелкие осколки, один из которых оцарапал Крюка по щеке. Он не успел достать браслет, как магическая сила пригвоздила его к косяку открытой двери в сад.

– Никогда не смей упоминать моего сына! Иначе пожалеешь что на свет родился!

Горло Джонса словно сдавил огненный ремень, который драл все внутри, не давая вздохнуть. Он выставил руки вперед, пытаясь оттолкнуть разъяренную женщину, но Регина не смотря на выпитое ей, была сильна как никогда, и Крюк уже жалел, что пришел сюда. Ему не справится одному, нет.

– Миллс… - прохрипел Крюк.
– Я… всего лишь… хочу …уехать со Свон!

Через какое-то время, ярость вспыхнувшая огнем, стала утихать в сердце Регины и она отпустила пирата. Тот повалился на бок, судорожно хватая воздух.

Регина же отошла в сторону, чтобы налить себе еще выпить в новый стакан. Она не видела, как Крюк тяжело поднялся и поспешил уйти. Но уже выпив, она подумала, что могла лишь его сердца, чтобы не повадно было.

========== Падение. Приговор. ==========

Падаю, падаю, падаю.

Руки разжав, словно в сон.

И измененья не радуют.

Где-то шальной горизонт

Очень не хочется двигаться

Вот бы заснуть навсегда.

Отвоевать себе сына вновь.

Рада бы я, но нельзя.

Падать можно долго и мучительно, и даже не понять, что ты уже добрался дна.

Регина падала долго. Всегда. Но раньше, ее, как, ни странно спасала ненависть к Белоснежке. Сейчас же было точно наоборот. Регина никому не желала причинять зло или боль, что не сказать про других. Белоснежка мечтала, чтобы Эмма уехала с Крюком, и уж тогда бы они разобрались с Миллс кто прав, а кто нет в этом мире городка Сторибрук.

Сейчас Регина поменялась местами с Белоснежкой. Разница была лишь в том, что Мэри Маргарет никого близкого не теряла. Ни так, как Эмма или Регина. Или Голд.

Румпельштильцхен сходил с ума и задумывал похоронить этот город навсегда. Об этом подозревала только Белль, но Френч искусно играла дурочку, прикидываясь тем, кем уже давно не была для Голда. Его половинкой. Как ей казалось, для общего блага. Но факт был в том, что только Эмма понимала, что Сторибрук снова делится на группы светлых и темных, и она совершенно не уверена, так же как и Эмма, что Регина на стороне тьмы, а Белоснежка - на стороне света.

– Ты бы поостерегся играться с проклятьями!