– Нет! – завопил миранг, бросившись ко мне. – Я не хотел.

Но его вопль утонул в безумном грохоте, отразившемся от каждого камня в этом зале.

– Хватит! – прогремел голос богини. – Я увидела достаточно.

Зал содрогнулся. Туман зловещими клубками завертелся под ногами. Лунный свет вспыхнул болезненными искрами. Жрицы, стоявшие по углам, с трудом сдерживали всхлипывания. А я чувствовала, как холодеют руки, как рот наполняется кровью. Захотелось кричать от боли. Но где-то в глубине души я ощущала, что сделала это. Наконец-то я сделала то, что собиралась сделать так долго! Я забрала свою жизнь в ритуальном зале богини тем самым кинжалом, который… кажется, я теряла сознание. Зал расплывался перед глазами. Лицо миранга, острое и бледное, все еще болталось где-то сверху. Он что-то кричал, звал жриц. Я почти не слышала.

Но грохот божественного голоса заставил мое тело содрогнуться каждой косточкой. Вот, пятна исчезли, я больше не чувствовала вкуса крови. Руки потеплели, а боль куда-то пропала. Надо мной все еще нависал миранг.

– Кхиара, ты повеселила меня, - грянула богиня. – Без моего позволения умереть не смеет ни одна жрица. Тебя, Кхиара, я не отпускаю. Раб Арден, ты доказал, что достоин помощи. Потому сегодня не умрешь. Жрица Кхиара, ты нарушила мою волю и должна быть наказана. Но ты безупречно служила мне, и я знаю, какое горе толкнуло тебя на безумство. Мое решение таково. Раб Арден и жрица Кхиара, отныне вы связаны. Пусть раб Арден будет твоим наказанием, Кхиара, а ты будешь его наградой. Отправляйтесь. Не хочу вас видеть, пока не сделаете то, ради чего соединились здесь и сейчас по моей воле. Да будет так.

Я не успела застонать, а лунный туман уже вскинулся мириадами блестящих пылинок. Они мягко опали мне на голову. Я поняла, что снова цела и невредима. Кинжал валялся на полу. В груди не было кровавой каши. А рядом сидел миранг Арден, шокированный более моего.

Жрицы завели новую песнь. Грянули барабаны. Блестящий купол закрывал лепестки. Ритуал окончен. Мой последний ритуал. Я поежилась и пошла прочь из этого зала, не оглядываясь.

Глава 3

Когда я вышла на галерею, небо начинало светлеть. Серые тени, несмелый щебет ранних птиц, последние звезды, - я осмотрелась и вздохнула. Время ритуала пролетает незаметно. Зайдешь вечером, выйдешь утром, хоть и пробыл в храме одно мгновение.

В этот раз у меня ничего не получилось. Богиня не отпустила и наказала, то ли изгнанием, то ли чем похуже. За спиной раздался шорох. Злополучный миранг давно пропал из виду. Хорошо, если заблудился в храмовых залах. Ко мне подходили закатные сестры. Они плакали и обнимали, не проронив ни слова.

– Не печальтесь. Таков мой выбор.

– Ты вернешься, богиня не отпустила. Значит, она тебя ценит.

– Или мстит, - усмехнулась я. – Иногда не отпустить – похуже смерти.

Я смахнула тихую слезу. Жалко расставаться с дарами богини. Они делали меня сильнее и могущественнее, чем большинство людей. Она не дала мне уйти, но и силу наверняка отобрала. Как теперь жить? Мы с девами обнялись на прощание.

– Возможно, ты не наказана, - усмехнулась сестра. – Богиня дала тебе поручение и приказала его исполнить. Поскорее сделай это и возвращайся. Мы будем ждать.

Интересно, неужели богиня все-таки сделала меня орудием борьбы за трон, о чем просил посол? Но ведь я - всего лишь закатная жрица храма Нави. Уж какой из меня инструмент восстановления королевской справедливости? Да, юмор богини неисповедим.

Сестры попрощались и упорхнули прочь. А я поплелась к морю, чтобы поразмыслить в одиночестве.

На берегу было тихо. Легкий шум прибоя навевал тоскливые мысли. Вдали колыхались рыбацкие лодки. Вода играла солнечными бликами. Я опустилась на камни и задумалась. Да так крепко, что не заметила чужого присутствия. Когда поняла, что не одна, было поздно. Миранг успел усесться рядом, как ни в чем не бывало.

– Кстати, у нас появилось кое-что общее… - протянул он, поглядывая на меня искоса.

– Сомневаюсь.

Но посол зачем-то расплел черную косу. Теперь волосы вольготно рассыпались по плечам, отливая глянцем на утреннем солнце. Тогда я заметила, что в глубокой черной волне попадаются золотистые и серебряные пряди, как у меня. Я окинула его хмурым взглядом. Вряд ли богиня отпечатала привет на мирангской голове. Может быть, миранг метит в главные закатные жрицы? Смех, да и только. Впрочем, сам он решил не придавать этому значения, махнул рукой и спросил:

– Зачем вы дали себя убить?

– Это давняя история, естественная как все человеческое. Вам не понять, - язвительно ответила я.

– Расскажите.

Я вздохнула. Не хотелось вспоминать былое. Тем более, сейчас, когда богиня не приняла мою смерть. Но миранг так внимательно уставился на мой профиль, что пришлось выложить все, только бы отвязался.

– Дело давнее. Я была юна, глупа и доверчива. Печать богини только-только отметила мою голову. Это великая честь, ею отмечены редкие девушки. Значит, что-то она увидела во мне, раз приняла на службу. Вы же знаете, как мы относимся к обязанностям?

Гость покачал головой. Ну, конечно, он явился в храм, мало что зная о нашей культуре.

– Мы не поклоняемся богине в том смысле, в котором поклоняются богам в других храмах. На нашу богиню мы работаем. То есть состоим у нее в услужении, выполняем рабочие задания. Иногда спрашиваем о том, почему приходится делать то или иное. Иногда богиня даже отвечает. Это не похоже на поклонение. Это служба. Как всякая другая. Естественно, из всех желающих поступить на службу, богиня выбирает только тех, с кем ей будет приятно иметь дело. Она выбирает работниц по своему божественному вкусу. Это очень льстит, когда богиня считает тебя интересным человеком.