– Пока отца и братьев нет, сможешь передохнуть. Потом мне придется включить снова.

Что? Еще раз? Я не верил ни своим ушам, ни своим ощущениям. Она пришла… помочь мне? Мы с ошалевшим волком одновременно повернулись в ее сторону. Она стояла и смотрела на меня, а потом подошла еще ближе на то расстояние, за которым заканчивается разумный порог для человека, за которым ты либо прикасаешься к вампиру, либо используешь последний шанс отойти. Порог, за которым стирается грань чувств, ощущений, страха, желания… Огромного животного желания… Всепоглощающего, заставляющего терять ощущение времени и реальности происходящего. Я никогда раньше не испытывал такого желания. Я чувствовал ее запах, тепло ее кожи, я даже мог прикоснуться к ней, так близко она подошла. Но впервые за все мое бессмертное существование у меня не возникло желания попробовать. Попробовать нового человека на вкус. Я знал, чувствовал, что ее кровь опьяняюще вкусная, сладкая, с терпким привкусом… Но я не мог причинить ей боль. Я. Вампир. Не мог. Причинить. Боль. Ей… Даже зная, что это спасло бы мне жизнь.

– Прости, но отвязать я тебя не могу.

Она еще и извиняется. Да за эти минуты облегчения я уже обязан ей до конца своего существования. Конца, который, увы, не за горами. Я молчал. Но видел, что она все понимает без слов, читает в моих глазах. То, что она сделала потом, лишило меня вообще какого-либо понимания происходящего. Она просто подошла и коснулась рукой моего лица. Электрический разряд… Волк подскочил, выгнул спину, словно подставляя ее под ее руки. Никогда раньше человеческое прикосновение не дарило такого кайфа. Я задышал часто, тяжело. Она немного вздрогнула, но руки не убрала.

– Если бы ты не был им…

Если бы я не был им. Если бы ты не была ею. Мы бы не встретились. И пусть это продлиться всего лишь до утра. Дай мне чувствовать тебя, слышать тебя. Любить тебя… Я это сказал. И пусть только самому себе, но я это сказал. Нам не свойственны чувства, но зверь внутри может их испытывать, потому что он единственное живое, что есть в нас.

Сколько она так стояла, а я ловил ее прикосновения, я не знал.

– Твой брат скоро проснется.

Я повернул к ней голову, она вздрогнула.

– Включай.

Я был готов. Она убрала руку с моего лица и вернулась к стене. Последний, как мне казалось, взгляд на нее. Капля словно нож врезалась в затылок. Пальцы сжали веревки. Волк, уже немного расслабившийся, снова забился внутри меня.

Я не поднимал головы, не смотрел на нее. Только услышал, как хлопнула дверь.

POV Джоанна.

— Твой брат скоро проснется.

Его голос. Я впервые услышала его голос. Я даже не стала спрашивать, откуда он это знает.

– Включай.

В его глазах было полное понимание того, что минуты облегчения подошли к концу, что сейчас все продолжится и уйти от этого ему некуда. Да, он не испытывал боли, но физическая боль не всегда самое страшное, что может произойти. Я молча отошла от него и вернулась к стене. Не хотела поворачивать рычаг, но понимала – он прав. Даже если я этого не сделаю, это сделает проснувшийся Люк, еще и поймет, что я была здесь и помогла ему. И сделает все возможное, чтобы я не попыталась сделать это снова. А я собиралась это сделать. Стоя около него и касаясь руками его лица, я вдруг поняла, что не могу позволить его убить. Я не знала, что буду делать, но то, что ночью снова приду к нему, знала совершенно точно. Повернув рычаг, я услышала, как капля сорвалась с потолка и глухим ударом опустилась на его голову.

Стараясь не смотреть на него, я подошла к двери, открыла ее и вышла.

Как же он был прав. Едва я закрыла засов и поднялась по ступенькам, как наверху лестницы увидела Люка. Он обеспокоенно посмотрел на меня.

– Ходила в кладовую за вареньем, но не нашла. Пойду в погребе посмотрю.

Я старалась говорить спокойно, вжалась дрожащими руками в перила. Люк коротко кивнул, пробежал мимо меня. Я видела, как он подошел к двери комнаты и открыл ее, убедившись, что пленник на месте и все, как оставил отец, он успокоился. Я быстро пошла по лестнице вверх. Люк догнал меня уже на самом верху.

– Пошли, я помогу тебе. В погребе вчера лампочка перегорела, не уверен, что Дред вкрутил новую.

Я постаралась как можно спокойнее улыбнуться ему, и мы пошли к погребу. Я шла и думала о Нем. Я была у него почти полтора часа, но так и не спросила, как его зовут.

Отец и братья вернулись через три часа. Я могла только представить, что с Ним сейчас творится. За три часа человек уже сошел бы с ума. Состояние вампира во многом зависит от его силы, возраста и от внутреннего животного.

– Обед почти готов.

Я подошла к отцу, посмотрела в его глаза, словно хотела прочитать в них то, что он собирается дальше с Ним делать.

– Чуть позже, малыш. Надо проверить его.

– Ты не дашь ему передыха, верно?

Я старалась говорить это как можно равнодушнее и, кажется, отец не заметил подвоха в моих словах.

– Я не могу дать ему передых. Мне надо максимально вымотать его, лишить сил, чтобы его волк не помешал убить его. Утром все должно быть кончено. Новый день – новая охота.