Алеф Солнцев ? идеальное оружие, разрушительное в плохих руках, созидательное ? в хороших. У него нет совести и морали, им движет только любопытство и собственный расчёт. Две военные организации Фантома, Скип и СС, приложат все усилия, чтобы заполучить его, но кто окажется впереди?
"Если нет подходящего случая - создай его!"
Пролог.
"Ты никогда не станешь прежним, если хоть раз изменишь своим принципам. Перемены - предвестники хаоса. Нельзя допустить анархии в собственной душе, иначе после даже самой незначительной революции уже не сможешь взять бразды правления в свои руки. Это будет неприемлемо и по меньшей мере глупо, иначе для чего совершались все эти митинги и демонстрации, этот протест? Мягкотелость? Попытка кому-то помочь, кому-то посочувствовать? К чёрту жалость, когда в твоих руках сосредоточена власть всего мира.
Помни: из князи в грязи, из короля в нищего, из властителя в раба. Из свободного человека в арестанта. А свобода - это самое ценное. Даже ценнее власти, поскольку абсолютной свободы нет ни у кого.
Доверяй лишь себе и чти лишь одно правило: если нет удобного случая - создай его!"
Какого чёрта? Алеф Солнцев ещё раз прочитал строки ровного почерка, ложившегося поверх истёртой временем бумаги, задумался над смыслом изложенного и, усмехнувшись, мотнул головой. Как долго он следует своим же указаниям? Как долго живёт по строго прописанным правилам? Он сам себе ограничивает свободу, но осторожность гарантировала ему безопасность, покой и возможность удовлетворять свои примитивные потребности. Нет, он не боялся быть схваченным, арестованным, даже не боялся, что о его способности узнает кто-то ещё. Его не волновали такие мелочи, ведь он мог манипулировать каждым человеком на Фантоме. У него было много страхов, которых он пока не осознавал, а потому боялся лишь одного - боли.
Бросив последний взгляд на письмо, Алеф безжалостно его скомкал, швырнул в сугроб и продолжил идти по заснеженной горной тропинке, прочь от горящего здания закрытой школы для трудных подростков. Он сам стал инициатором пожара, потому что просто захотел этого. Не жалел о содеянном, о сгоревших заживо учениках и преподавателях. Лишь радовался, что наконец сумел вырваться из этих стен, и лишний раз убедился, что мягкотелость и попытка сделать что-либо по чужим правилам ни к чему хорошему не приводят. Он до конца усвоил этот урок, исправил совершённую ошибку и ничуть не жалел, ведь нудный голос совести его никогда не посещал.
Заслышав вой сирен пожарного спецтранспорта, Алеф единственный раз оглянулся на горящую школу, на валящий в небо чёрный дым, свернул с тропинки и зашагал по сугробам, проваливаясь то по колено, то по пояс. В сосновом бору стояла необыкновенная стеклянная тишина. Царили покой, граничащий со смертным вздохом, безжалостный мороз и прекрасное сиреневое небо, наполненное бриллиантовыми бликами раскалённой, как Солнце, планеты.
Холодный ветер, холодный воздух, холодный снег застужали горло, не могущее больше позвать на помощь. Из него вырывалось лишь сбитое хриплое дыхание. Оледеневшая кровь уничтожала остатки желания бороться, утяжеляла тело, и мягкий снег заботливо притягивал его к себе. Границы стёрлись, реальность перетекала в фантасмагорию, и Алеф впервые за свою жизнь осознал, что не боится смерти, не боится исчезнуть. Боится лишь, что никогда не воплотит в жизнь свою единственную мечту - никогда не станет по-настоящему свободным. От вещей, от людей, от потребностей, от себя самого. Да вот оно! смерть и есть избавление, смерть и есть та самая свобода... Нет, всего лишь иллюзия, ведь после смерти нет ничего.
"Да ну всё к чёрту, - подумал Солнцев, - на хрен эту философию".
Тяжело выдохнув, он медленно опустился на снег, перевернулся на спину и с тоской поглядел в небо, в котором чертил ровную полосу пролетающий мимо самолёт. Желание жить медленно гасло, тело не слушалось и приятная расслабленность холодом растекалась по венам. И когда страх окончательно развеялся, покорно принимая последний дар смерти, где-то совсем рядом раздался озорной собачий лай, ставший призрачным знамением спасения.
Часть 1.
Глава 1.
Маленький городок, расположенный на юге Полимии, восемь месяцев в году покрытый снегом, наконец задышал тёплым ветерком. В конце ноября началась оттепель, приближалась весна. Солнечные лучи безжалостно топили снежное покрывало, с крыш домов и складских помещений стекала талая вода. Крикливые птицы радовались приходу короткого лета, плескались в лужах. А Алеф, сидя в недорогом кафе домашней выпечки, безрадостно смотрел на картину светлого дня, так и не притронувшись к поданному молочному коктейлю.
Он перебрался сюда два года назад, после поджога школы. Сделал всё, чтобы его зачислили в список погибших, получил новую ID-карту на имя Глеба Скворцова и покинул Гзен, перелетев через океан, чтобы затеряться в снежном тихом городке на юге огромного континента.
Умея приспосабливаться, жить скромно даже при своём неограниченном потенциале, он прижился в этом городке, хоть и не любил снег, хоть и не любил Полимию. Он скучал по Гзен, по её столице, бывшей его родным городом, всегда по-летнему тёплой и солнечной. Ему не хватало шумных улиц, торговых центров, но уже привычное однообразие заменяло ему спокойствие. Однако вернуться домой с каждым днём хотелось всё сильнее.
– Добрый день. А чего это вы сегодня без настроения?
– с материнской заботой и сочувствием поинтересовалась женщина, имени которой Алеф так и не спросил. Он приходил сюда каждый день в течение полутора лет, но ни с кем не разговаривал, бесплатно ел и уходил.
– Просто хочу домой, - неестественно улыбнулся, а скорее оскалился, он и, отодвинув стакан с коктейлем, вышел из-за стола, покинув кафе.
Широкий бульвар, по которому гулял Алеф, был заполнен людом. Дети играли между собой, на ходу придумывая правила. Взрослые, присматривая за ними, сидели на скамейках и без умолку разговаривали, попутно прикармливая воркующих голубей. Справа от бульвара, куда уводила тихая уютная аллея, стояла машина мороженщика, из которой доносилась жуткая мелодия. Однако детей она радовала, и они дёргали родителей за руки, умоляя купить хотя бы один стаканчик холодного лакомства.