Сложно представить, какой гнев я испытал, и если бы уже не находился в Госдуме, то выругался бы и закричал, что есть мочи. Как же меня бесит, когда люди обещают, но ничего не делают! Я понял, что за три месяца к Коломейцеву никто не подходил и ничего не просил. Тяжело осознавать, что те, кому ты доверял, оказались людьми, думающими только о себе – на остальных им наплевать. Ну, если получится – они помогут, а на нет и суда нет. Ужасно больно и противно от этого! Боже, дай мне силы не сойти с ума!

Я набрал номер Игоря и попросил договориться: готов, мол, на любые условия, но мне нужен проходной список, надеюсь на помощь – положил трубку и поднялся к себе в кабинет. В этот момент позвонил Тарнаев, и я сказал ему без обиняков, что у КПРФ нет кандидата сильнее меня, чище, со связями, а главное – с желанием работать на людей и промышленность. Я также объяснил, что все идущие в первых рядах имеют сомнительное прошлое, о чем полно информации в интернет-ресурсах. Я постарался объяснить, что после выборов эти люди на пять лет исчезнут – до следующей кампании, а люди останутся без поддержки. Напоследок сказал, что буду искать встречи с Зюгановым, чтобы понять для себя, когда закончится весь этот бред. На этом мы попрощались.

Знаете, что парадоксально? Я, больше всех в Государственной Думе делающий для промышленности Крыма и ее людей, меньше всех нужен. И это не похвальба – это моя работа, мои обязанности. Не нужны рабочие лошадки – нужны дохлые клячи в виде лицемера Дорохина и его коллег, которые совершенно ничего не делают – только произносят складные речи.

В Москве я видел, как Павел Сергеевич использует мои отчеты как свои личные, выступая на секретариате или просто перед коллегами-депутатами и рассказывая о том, какую работу он делает для предприятий и граждан Крыма, – и ему верят, ловят каждое слово, думают, что он делает благое дело, работая с крымскими предприятиями. Депутаты Госдумы привыкли присваивать плоды трудов своих помощников, поэтому со временем начинают думать, что это и впрямь делают они. Дорохин – не исключение. Может быть, я бы промолчал об этом, ведь он – мой руководитель, я работаю на него, но я не могу понять подобной наглости. Как можно приписывать себе заслуги по работе с Крымом, если даже не разрешаешь делать запросы по поступившим обращениям? Вообще, вся его работа – сплошная фальшь. В частности, являясь председателем Общественного российского комитета в защиту генерала Младича (Ратко Младич – сербский патриот генерал-полковник), он пальцем ни разу не пошевельнул – все весит на моих плечах. Но в глазах общественного мнения он – поборник правосудия, ведет колоссальную работу, дабы защитить права сербского патриота. С уверенностью хочу сказать: не было бы никаких писем, встреч, круглых столов, если бы я не занимался этим вопросом, если бы мне не хотелось этим заниматься. Я знаю: как только я перестану вести работу данного комитета, он полностью заглохнет, ведь Дорохину на все это наплевать. Ему важны только собственные имидж и пиар, а еще деньги. Он очень любит деньги. Пообещав мне в апреле помочь с работой в Крыму, а также с включением в список кандидатов, абсолютно ничего не сделал, потому что надеялся получить за свою поддержку миллион, а я не заплатил. Вот такие правила игры у «народных избранников»: дери и с чужих, и со своих, да побольше.

Конец ознакомительного фрагмента.