– Это кто?
– прозвучал с порога вопрос Толля.

– А вы кто?
– не поддался Эйгер давлению ,,высокого присутствия.

– Святой брат?!
– узнал персевант тринитария.
– Лесс аф Толль.

– И что вы тут забыли, Толль?

– Встречный вопрос, - это уже Улат. Порученцу пфльца не к лицу тушеваться, кто бы перед ним не был - маркграф, барон, протоиерей или нищенствующий монах.

– Приглядываю за юным саином. Парень переусердствовал с выучкой и самовольством.

– Довольно не подходящее место, - Улат выразительно поглядел на Поллака.

Что это все значит?

Обстановка для наследника бедновата. Кровать, шкаф, стол и табурет.

– Он воин, а не маменькин сынок, - ответил за маркграфа тринитарий.

– Звучит неплохо.

Из-за спин Толля и Улата вынырнул Сайо, до этого не встревавший в перепалку. Запах дегтя вторгся в помещение.

Он такой же лекарь, как и я, - неприятно удивился Эйгер присутствию монаха-зелатора.
– Какое дело инквизиции до Поллаков? Или их метла очистила Унгрию от скверны и им больше нечем заняться?!

– И во что ему обошлось самоуправство?
– понимающая ухмылка Сайо поползла к левому уху.

– Как видите... Разорвана щека... немного поранен бок... остаточные хрипы в легких и жар вечером, - перечислил недуги Эйгер.

– Чем пользуете?
– развел руками Сайо, не наблюдая склянок с лекарствами. На табурете у изголовья кровати лишь кружка с водой.

– Задохнуться от псины?
– возмутился неведенью зелатора Эйгер.

– Применяете собачье сало?
– в ответ попеняли тринитарию.

– Как согревающее.

– Надеюсь, этим не ограничились?

Эйгер решил не заставлять Сайо выпытывать методику исцеления подопечного.

Второй глаз сварят! А он мне ой как пригодиться.

– Тмин и багульник в качестве отхаркивающего...

– Амирдовлат Амасиаци* советует ...

– Базилик.

– И?

– Он так же советует от кашля укус скорпиона. Где мне взять и то и другое в Унгрии?

Одобрительный кивок...

– ... Калина от жара..., - продолжил перечислять Эйгер.

Немой вопрос: И все?

– Молоко с маслом и медом, в чередовании с валерианой с медом.

Опять кивок согласия.

– А что по этому поводу говорит Феофраст?

Подловить вздумал?
– ехидно скривился Эйгер. Сейчас он походил на зелатора. Только ухмылка у другого уха.

– По поводу лечения - ничего?

Одобрительные кивки Сайо и полное недоверие. Не лечению, но лекарю!

Для нищенствующего тринитария ты, приятель, слишком образован. Их удел собирать милостыню и молиться, но не врачевать. Где же поднаторел в медицине? И с чего вдруг обосновался и практикуешь в Мюнце? И глаз! Для лекаря слишком мало, для самозванца избыточно!

Многое, многое предстояло выяснить. Пролезть по всем темным углам и закоулкам, заглянуть за каждую дверь и в каждую склянку. И конечно, расспросить святого брата о его имени и подробности об увечье.

– Где юношу угораздило?
– указал Толль на рану.

– На охоте.

– Больше похоже на боевую, - присмотрелся Улат. В сержанты охраны он пробился из капралов тяжелых мечников и кое-что понимал в ранениях.

– Или кажется таковой, - не согласился Эйгер.

Но все, и пришлые и хозяева, ждали действий Сайо, его слов, его приговора.

– Как себя чувствуете, саин?
– спросил зелатор. Он обошелся без лекарской улыбчивости и участливости.

– Из-за раны ему пока трудно говорить..., - предупредил Эйгер. Не в чести у инквизиции нянькаться со здоровыми. Немощных тоже не особо балуют состраданием.

– Позвольте, осмотреть.

– Да-да, конечно, - Эйгер сама любезность. Ему не придумать и мало-мальски правдоподобной причины не подпускать зелатора к раненному. Глянул на маркграфа. Отчего Куцепалого трясет? От злости или страха разоблачения?

– На рану что? Надеюсь не навоз?
– экзаменовал бдительный Сайо самозваного медика.

– Смесь желтка, розового и терпантинового масла.

– Кто накладывал шов?

– Обстоятельства требовали экстренных мер.

– То есть не лекарь? Правильно понимаю?
– подивился Толль, расхаживая от окна к двери.

– Кто на охоту едет с лекарем?
– наконец-то открыл рот Поллак.
– Каменные Ворота далеко отсюда.

– Так и лошадей не штопают! Испортили парню лицо. Неужели не нашли ослиного жира?