Кондитеры расстарались и вынесли гранде корзинку с пирожными. В окружении Сатеник пищат от восторга, разбирая гостинец. Большинству достался лишь слабый аромат корицы и пережженного сахара.

Унгриец выделил в кавалькаде серого мула и всадницу. Девочка сидела вытянув шею. На разобиженном личике отчаяние. У мула едва ли его меньше. Ему тяжко нести девочку и баронский вымпел. Девочке не досталось угощения. Увидел и гранду, сквозь окружение преданных и услужливых.

Отличная задница в седле держаться, - отметил Колин посадку наездницы. Хорошее в человеке достойно всяческого восхищения.

Площадь Святого Эгигара приветствовала плеском фонтанных струй и сотней вспорхнувших птиц.

Скар истово осенился святым троеперстием. Святой покровительствовал воинам. Его молодой приятель поморщился и отвернулся.

– Зря ты так, Вигг, - укорил виффер*.

– Ты Ллей, скажи это тем, кто на Тоджском Всполье остался.

Скар осуждающе покачал головой.

– Все одно зря.

Хлебная она Хлебная и есть. Епархия настроила печей, где желающие, за плату, пекли хлеб для своих семейств.

Рыбная. Торгуют рыбой с лотков, корзин и тачек Мелочью на вес или плетушками. Покрупней по счету, а крупную пядями. А как еще продавать, еже ли белуга в две сажени длинны и толщиной с бревно?

Королевские Прачки. Сисястые, горластые, с подобранными рукавами и подоткнутыми юбками, бойкие бабенки кипятили и парили тайны чужих простыней.

Повернули к набережной. Хлопали, сникая паруса шнек, плехали весла галер и лодок, стукались бортики вертлявых яликов. Вдоль канала, как в трубу, дул пронизывающий ветер с моросью. Ехать тесно. Пространство забито и завалено тюками, ящиками и мешками. Работяги галдят не меньше чаек. Грузят, таская с берега на борт. Выгружают, суетясь по сходням.

Будничность развеяли сорок отменно вооруженных всадников, сопровождавших крытую повозку. Транспорт тяжело скрипел и стучал стальными ободьями по мостовой. Плотный строй таранил зевак. Умные шарахались прочь без напоминаний.

– Эсм!
– предупредительно гаркнул едущий первым копейщик с баннеролью. За стальной личиной не видно лица, но его хорошо знают.

Любопытная встреча. Кто кого? Младшая династическая корона или малая корона солера?

Гранда и не думала оспаривать преимущество проезда первой. Всадников пропустили проехать.

По набережной продвинулись к мосту. Горгульи караулили въезд с этого берега, драконы с того.

– Мост Святок, - объявил клирик.

– Причем тут чудовища?
– спросил Улф, пораженный мастерством. Монстры как живые.

– Святки есть пережиток язычества. Помрете, будут испытывать, истинно веровали или колядовали на Солнцеворот.

– Чего испытывать-то?
– не понял новик.

– Веру, саин. Веру.

Слева выступал величественный собор Пяти Архангелов. Пузырь купола главного нефа, сверкал сусальной позолотой и белизной мрамора. За собором - Старый Королевский дворец. Удивительно ажурное и воздушное здание. С лепниной, арабесками, тонкими колоннами и прочими легкомысленными и ненужными украшательствами.

– Прежний король здесь жил. Нынешний повыше перебрался, - пояснил Ллей, опередив замешкавшегося клирика.

Факт любопытный, но мало кому интересный. Что в старое жилище, что в новое, ход новикам закрыт.

– Сразу бы сюда и ехали, - недоволен Улф.
– А то кружим, что грачи над пахотой.

При любом упоминании короля или королевского, у парня начиналось ерзанье и зуд. Желтуху* тот ему вылечил, что ли?

Площадь Весов. Монструозное сооружение предназначено пугать, но не восхищать.

– Вот на таких и взвесят наши грешные души, - смирен и скорбен клирик предопределенности судеб.
– В правой добрые дела, в левой худые. По перевесу и ответ держать.

– И прямиком в ад, - посмеивается Вигг немало не беспокоясь о небесных карах.

– Таково человеческое бытие. Родиться, умереть и быть судимым за деяния, - наставляют новиков.

– И долго нас будут таскать?
– вопрос от Риммона, но выразил он чаяния всех.

– Сколько потребно, - заверил клирик с опечаливающей уверенностью.

– Весь день пропал, - недоволен молодой скар. В родном городе для него диковинок нет.
– Маятно.

– Тебе лучше в Сороку махнуть. Или в Веретено, - выговаривал виффер молодому повесе.
– Вот уж где весело. И пьется и естся. И бляди хоровод водят, и честные давалки. А лучше сразу в мыльни. Там этого добра на выбор. В первозданной красе.

– От горбатой до прямой, - не прочь проследовать в указанные места Вигг .

– Давно к лекарю бегать перестал?
– напомнил ему Ллей.