В связи с тем, что международные коммерческие договоры являются трансграничными, то есть не связанными с внутренним правом какого-либо государства или государств, предпочтительным является их международное регулирование. Однако, как отмечалось ранее, международные соглашения в настоящее время носят фрагментарный характер и не способны обеспечить желаемое правовое регулирование рассматриваемых договоров.

С задачей международного нормативного регулирования международных коммерческих договоров способны справиться своды негосударственного регулирования, которые имеют ряд преимуществ перед их конвенционным регулированием.

Применительно к Принципам УНИДРУА данный вывод был сделан А.В. Кукиным, который отметил, что указанный документ, с одной стороны, использует юридико-технические решения, нашедшие применение, например, в Венской конвенции 1980 г., а с другой стороны, содержит положения по тем вопросам, которые не были в ней отражены, т. е. восполняет Конвенцию [246] .

Современные своды негосударственного регулирования действительно являются нормативными документами, в которых часто более детально, нежели в конвенциях, регламентируются условия договоров международного коммерческого характера. Недаром в литературе система международного коммерческого права, основу которой составляют своды негосударственного регулирования, называется третьей правовой системой, существующей наряду с национальным правом государств и международным публичным правом (К. Бергер). При этом, как справедливо отмечает Г.К. Дмитриева, термин «правовая система» применительно к средствам негосударственного регулирования следует понимать условно, как нормативную регулирующую систему, выступающую, по ее словам, параюридической системой [247] . Тем не менее, в перспективе роль указанной системы будет только расти, равно как и изменится понятие «право», которое будет включать и подобные источники.

Независимость средств негосударственного регулирования от национального права соответствует «международному» характеру международных коммерческих договоров, не связанных с правом отдельно взятых стран. Как справедливо отметил А.В. Кукин применительно к Принципам УНИДРУА, указанный документ «имеет большое практическое значение. Его реализация способствует снятию противоречий между интернациональным характером международных сделок и национальным содержанием существующего в отдельных странах правового регулирования» [248] .

К достоинству сводов негосударственного регулирования следует отнести диспозитивный характер подавляющего числа их норм. Так, в ст. 1.5 Принципов УНИДРУА содержится правило о диспозитивности принципов, позволяющее сторонам международного коммерческого договора отступать от Принципов и изменять содержание их положений, если иное не установлено ими. Аналогичную норму содержит п. 2 ст. 1:102 Принципов ЕДП.

Возможность отказаться от применения всего или части документа прописана в Принципах УНИДРУА, Принципах ЕДП, Модельных правилах ЕЧП и должна оцениваться как одно из достоинств указанных документов, практически не содержащих императивных предписаний, от которых стороны при их применении не вправе отступать (в частности, подобные предписания связаны с обязанностью сторон действовать добросовестно).

Во многих международных коммерческих договорах отсутствует условие о применимом праве. Как отмечает М.У. Алем, некоторые участники международных коммерческих договоров забывают включить в свой договор оговорку о выборе права, другие намеренно ее не включают, поскольку считают, что объективно применимое право способно надлежащим образом урегулировать их взаимоотношения, третьи вообще стараются не поднимать указанный вопрос [249] . В ряде случае стороны международного коммерческого договора не могут прийти к соглашению о выборе того или иного применимого права либо считают, что международный коммерческий договор является самодостаточным регулятором их отношений, в связи с чем выбор применимого права им кажется ненужным. Иногда стороны международного коммерческого договора заключают ущербное соглашение о применимом праве, которое признается судом (арбитражем) незаключенным или недействительным, и, следовательно, выбор права также отсутствует.

Во всех этих и других подобных случаях при отсутствии выбора сторонами применимого к международному коммерческому договору права возникает коллизионный вопрос о применимом к такому договору праве, установление которого происходит судом (арбитражем), как правило, на основе коллизионных норм. Подобные нормы содержатся в международных правовых актах, а также в национальном законодательстве государств. При этом государственные суды связаны своим правом и применяют свои национальные коллизионные нормы, а в определенных случаях также международные коллизионные нормы, что в целом следует из п. 1 ст. 1186 ГК РФ и ст. 13 АПК РФ. Как отмечал М.Г. Розенберг, «государственным судам законом не предоставлена свобода усмотрения при выборе применимых коллизионных норм. Они обязаны строго следовать указаниям закона об использовании соответствующих коллизионных норм» [250] . В то же время международный коммерческий арбитраж применяет коллизионные нормы, которые он считает применимыми (п. 1 ст. 1186 ГК РФ, п. 2 ст. 28 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже»).

Исследование коллизионного регулирования международных коммерческих договоров в отсутствие применимого к ним права в той или иной степени затрагивалось в отечественной и зарубежной доктрине. В советское время указанная проблема применительно к внешнеэкономическим сделкам подробно исследовалась Л.А. Лунцем [251] . В российской доктрине она ставилась И.С. Зыкиным [252] , В.П. Звековым [253] , В.А. Канашевским [254] , А.В. Асосковым [255] и рядом других ученых [256] . В зарубежной доктрине свои исследования рассматриваемой проблеме посвятили М.У. Алем [257] , Г.Б. Испаева [258] , Д. Кордеро-Мосс [259] и другие.

В литературе справедливо отмечается, что регулирование договорных обязательств с иностранным элементом характеризуется определенной сложностью в связи с тем, что само по себе договорное обязательство является «идеальной юридической категорией, у которой отсутствует естественная связь с территорией определенного государства» [260] . На данное обстоятельство в свое время обращали внимание М.И. Врун [261] и В.М. Корецкий [262] , в современной литературе – Ф. Юнгер [263] , Дж. Долингер [264] , К. Гонзалез [265] , в отечественной доктрине – А.В. Асосков [266] .