– Что с ней случилось?

– Подцепила СПИД и сдохла, собаке - собачья смерть. Я прощать не умею, Марин, совсем. И от других этого никогда не ждал. Она, прикинь, эта тварь ко мне в койку залезть пыталась. Плевать ей было на Лешку, только бы деньги на наркоту давали.

– Как ты ее нашел?

– Москва - большая деревня, Шах много кого знает, мне б такие связи тогда... Я попросил у него помощи, он прислал Артёма, тот еще... он тебе друг я знаю, но... не важно, это наши проблемы. Главное, что помог, дал направление, где искать. Нашел ее, а вот себя прежнего вернуть не смог. Там, в том клубе, много таких было, эти красивые бабы...это их работа сажать таких, как мой брат, богатеньких сынков, на наркоту, и тянуть из них деньги. Те, что умные, соскакивают вовремя, и дрянь эту сами не пробуют, те, что нет... дохнут, но замену им находят быстро. Настя умерла, и месяца не прошло. А я остался один. Дима вон меня держал, потом появилась Таня, и жизнь стала налаживаться. Пока не пришло то письмо. Ты же знала, что Илья меня ищет, так?

– Я хочу, чтобы ты понял меня правильно. Я не верю в чудо, ты прав, но верю во второй шанс, но не для меня. Для тебя. Ты мне тогда, давно, показался хорошим человеком, не знаю, почему и как так вышло, но вышло. Моя вина в том, что я сдалась, поддалась обиде и злости на тебя. Гордыня взыграла. Решила, что я сама все смогу. Смогла, конечно, но надорвалась. Маму уволили, я с красным дипломом, но без опыта работы. Кому это, нафиг надо, геморрой этот? Беременность тяжелая, денег нет... И Тамир... Я не знала, как мне жить, что делать и за что хвататься. У меня был Илья и его диагноз «аутизм». Артем помог, я знала, во что лезу, но мне было плевать, если честно. Мой ребенок хотел кушать, ему нужна была крыша над головой и человек, который будет рядом. Весь вопрос упирался в сумму. И мне эту огромную сумму денег дали в качестве аванса, я смогла купить ему все: памперсы, пелёнки, распашонки, одежду, - все. Сделать детскую, заплатить коммуналку, затарить полный холодильник еды и не волноваться, что моя мама будет с голоду подыхать, лишь бы у ее внука было все. Хватило на всех, мне нашли толкового педиатра, массажиста, записали его в специальный бассейн и в группу раннего развития. Мой ребенок был сыт и счастлив. И плевать я хотела, кого мне пришлось оставить без денег или квартиры. Плевать было на государство, которое я обворовывала, скрывая доходы, налоги и так далее. Это не оправдание, это правда. Я выживала и... сгорела. Ты меня сломал, я перестала верить в себя, в мир, во все. Не могла понять, чем я хуже других, почему не могу выйти замуж за любимого человека и быть счастливой? Но это прошлое, давно все отпустила. Просто жила и наслаждалась. У меня были мужчины, но я никого из них никогда не любила,- чистая физиология... У нас был, как раз, передел сфер влияний, закрывались казино, и не только нелегальные, мы все пахали, как не знаю кто. Я упала, очнулась в больнице с диагнозом хроническая сердечная недостаточность. Редкая группа крови, мало процентов совместимости с донором. Сава со мной летал и в Германию и в Израиль. Но никто не мог дать мне гарантию, что после пересадки я буду жить.

– И ты решила не рисковать, да?

– Да, - кивнула, и крепче прижалась к нему, вдохнула терпкий мускусный запах, - Я решила по-другому. Решила, что обеспечу сына всем абсолютно: деньгами, недвижимостью, застрахую по всем фронтам, компания достанется ему, но все сделаю так, что только он, и никто другой не сможет продать компанию, и, уж тем более, никто не получит доступа к счетам личным или корпоративным, кроме него. Доверенным лицом станет Сава, а ты опекуном Ильи, и ты же, соответственно, сможешь ему помочь и подсказать, что и как лучше.

– Но это не главное, так?

– Я не учла только тебя, его отца. У Ильи всегда был мужской пример перед глазами: Артем, Сава, потом появился Руслан, а Таня рассказывала про Кирилла и Диму. Полно народу по сути, но по крови,- все чужие. И тогда я познакомила сына с дедом,- радости не было предела. Он начал меняться, взрослел, становился другим, но для него весь окружающий мир был ненадежным, потому что, как бы я не пыталась и не старалась, меня было мало. Ему нужен был его отец, именно его. Корни. У человека должны быть корни. И я не стала препятствовать его поискам, следила, конечно, но ждала результата. С его-то способностями и умом, ждать было недолго.

– Ты хотела, чтобы у него остался его человек, его кровь?!

– И сейчас хочу, вы вместе такие потрясающие! Он так счастлив с тобой...
– снова слезы, и дышать трудно, сердце тарабанит, как ненормальное, - Разве я могу желать большего?!

– Сморкайся уже в мою футболку, она и так мокрая.

Маришка рассмеялась, но все равно не перестала плакать, правда, вытирала слезы его же футболкой.

– Ты можешь и должна желать большего, для себя, и для него, - он тяжело вздохнул, голос дрожал, - Ради него нужно попытаться, если возможна пересадка, то...

– Нет, - качнула головой и отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза, - Нет.

– Почему? Ты готова вот так жить и дальше?

– Я не готова рискнуть, не готова с ним прощаться! Ни с кем не готова! Думаешь, легко так жить?!
– она почти начала кричать, но вовремя остановилась, вспомнила, где она, и что могут услышать.

– А я не готов снова терять семью, и если есть шанс, то им надо воспользоваться! Попытаться! Ты обеспечила Илью всем, чем смогла: дала ему жизнь, семью, будущее, у него есть я - твой запасной вариант, - ей не послышалась горечь в этой фразе?
– Думай о себе!

– Ты предлагаешь поверить мне в чудо?
– бросила на него удивленный взгляд.

Ей не верилось во все это.

Было страшно, очень, но истерика прошла, и стало стыдно за свои слезы и за свою слабость. Но дышать, правда, стало легче. Теперь она не одна, это уже что-то.

– Я предлагаю поверить тебе в солнце, в чудо, - это как-то слишком сказочно звучит, нереально. А вот солнце, нет. Выгляни в окно и его увидишь, круглый год, даже за тучами. А у тебя их целых три!

– Три?

– Я, Илья и просто Солнце...

Но договорить им было не суждено.

– Мам, пап, а вы чего там застряли?
– Илья любопытно заглянул в ванну и, округлившимися от удивления глазами, смотрел на них, - Вы чего? Вы плачете, что ли?

Марина удивленно посмотрела на Костю, и вправду, у того подозрительно блестели глаза.

– Это из-за дяди Андрея? Бомба взорвалась?

– Да, милый, бабахнуло неслабо!
– она попыталась выдавить из себя улыбку, вышло так себе.

– Какая бомба?
– Костя под ней весь напрягся.