— Спасибо, — едва только я закончила с узлом, Кортел попытался взять меня за руку.

Я рефлекторно отстранилась, даже слишком резко, испугавшись на мгновение повторения поступков того, чье имя я зареклась вспоминать. Спокойные черты лица мужа словно отвердели, заострились, он снова стал холодным и бесчувственным, выпрямился и стал натягивать рубаху.

— Прости, я… — прикусив губу, я нервно потеребила рукав ночнушки. Не хочется его отталкивать, он ведь так тянется ко мне, старается подстроиться, уступает, но разве мужчина поймет мои глупые страхи? — Я боюсь.

— Я никогда не обижу тебя, — непривычно мягко шепнул Кортел, протягивая ладонь, как утром.

Я почти без колебаний приняла его руку, лишь вздрогнула, когда сухие шершавые губы легко коснулись ямочки между костяшками пальцев. В конце концов, как не верить тому, кто принес себя, фактически, в жертву глупой традиции? Разве не будет он соблюдать и другие?

Завтрак состоялся не намного позже вчерашнего, но в этот раз за столом были все. У Тимира вдруг появился от меня секрет, который он сообщил на ухо Кортелу. Я одновременно и приревновала, и порадовалась, ведь доверие этого своенравного мальчугана нужно еще заслужить. Их заговорчищеские взгляды были мне как бальзам на сердце, но лицо моего мужа было настолько непроницаемо, что о взаимной договоренности я догадалась только по совершенно незаметным многозначительным подмигиваниям сына.

Я и Парк заканчивали завтрак, а эти двое куда-то торопливо усвистали.

— Не хочешь взглянуть на тренировку с мечом? — предложил пожилой северянин, бросив на меня быстрый взгляд из-под кустистых бровей. — Кортел учился у лучших мастеров, это приятное зрелище.

— Не удивлена, — поджав губы, я стукнула маленькой ложечкой по яйцу.

— Он сказал тебе? — внимательно разглядывая появляющийся из-под скорлупы белок, я качнула головой. — Ты увидела, — усмехнувшись, Парк тут же вздохнул, — Кортел заставил меня клеймить его, но, на самом деле, он сильно стыдится своего происхождения, — я непонимающе подняла голову, — стыдится того, что жив, хотя должен был отправиться к богам вместе со своими родителями.

— Он слишком строг к себе, — пробормотала я, откусила кусочек яйца.

— Так и есть.

Все атаки Тимира Кортел буквально игнорировал, даже не утруждая себя поднять меч и парировать.

— Чувствую себя девчонкой! — пропыхтел мальчик, размахивая мечом и пытаясь хоть задеть ноги отступающего мужчины.

— Не недооценивай девчонок, — негромко усмехнулся муж, уворачиваясь от очередного выпада, — твоя мама дерется уж получше тебя.

— Не может быть! — рассмеялся Тимир. — Мамы не умеют драться, так не бывает.

— Еще как бывает, — улыбнулась я, — когда-то я побеждала многих мальчишек.

— Не растеряла навыки? — спросил сидящий рядом Парк, открывая узкую длинную коробку.

Едва только взглянув на содержимое, я перевела взгляд на Кортела. Он, как будто не его рук дело, беззаботно рассматривал крону яблони, но я даже на расстоянии видела, что ему сильно приходится сжимать губы, пряча улыбку.

— Ну посмотрим, — обмотанная сыромятной лентой рукоять идеально легла в ладонь.

Отлично сбалансированный клинок вел себя послушно и предсказуемо при нескольких пробных взмахах.

Разумеется, победить Кортела я не смогла, меч быстро оказался заблокирован, но сопротивление я оказала достойное, вызвав восторг у маленького предателя.

========== Часть 3 ==========

Я не могла не радоваться, наблюдая за ежедневной возней Кортела и Тимира во дворе. Мой муж уделял мальчику очень много времени и, кажется, очень тепло к нему относился, а доверчивый и открытый Тимир отвечал тем же. Мужчина словно не замечал того факта, что не является отцом моему сыну, воспринимал его как своего. И мне было немного стыдно — я вышла замуж по расчету, заняла место в сердце такого замечательного человека и почти ничем не могу ответить на его ласковое и терпеливое ко мне обращение. Я знала, что иногда ночью он поворачивается, когда думает, что я сплю, рассматривает меня, иногда нежными прикосновениями отводит непослушные прядки с моего лица, самыми кончиками пальцев касается уголка моих губ и еле слышно шепчет, что я красивая, хорошая, что я дорога ему и очень нужна. В лицо, видимо, он не мог или, быть может, даже стеснялся мне такое сказать, да и что бы я ответила? Что мои глупые страхи не позволяют мне верить в его обещания никогда не вредить? Что каждый раз, когда он протягивает руку, я замираю в ожидании боли? Да, я замужем за самым лучшим на свете мужчиной, но я не могу любить его, потому что боюсь. Боюсь того, кто уже давно не в числе живых, боюсь, как распоследняя дура. И ничего не могу с этим поделать.

Кортел с Парком после обеда куда-то ушли. Вместо вечерней тренировки Тимир упражнялся в письме, я сидела рядом с книгой. Дверь в коридор была открыта, как и окно — последние теплые деньки не хотелось упускать.

Мой муж пронесся мимо дверного проема так быстро, что я вздрогнула.

— Тимир, — позвал Парк, заглядывая в кабинет, — подожди меня во дворе, сходим с тобой на рынок.

— Хорошо, — мальчик соскользнул с высокого для него стула и побежал переодеваться.

— Что-то случилось? — отложив книгу, я встала.

— Король двадцать лет назад поселил нас здесь, — негромко начал Парк, — чтобы мы были на виду. Кортел вырос, начал дерзить, естественно, он ведь ненавидит подчиняться кому-то. И сегодня король сказал, что или он встает на колени и никогда больше не возражает, или ты и Тимир будете с перерезанными глотками брошены к его ногам.

— Но ведь он не должен был из-за нас…

— Ты очень ему дорога, Теира, — мягко коснувшись моего локтя, мужчина вздохнул, — Кортел любит тебя. По-своему. Он угрюмый и замкнутый, как волчонок, но любит тебя. Помоги ему справиться с этим унижением, пожалуйста.