Я удовлетворился постройкой такого цеха. Вернее, расширением цеха для сборки наших двигателей. Пробные отборы показали, что все двигатели собраны абсолютно идентично. Идентичен порядок сборки, идентично количество смазывающих материалов и техпроцесс, идентично всё. И собранный движок после сборки отправлялся на ЗИС, где не могли нарадоваться.

Когда я работал в этом цеху, ходил между агрегатов, ко мне, без какого-либо предупреждения, приехал ЛПБ. Берия Лаврентий Павлович был человеком занятым, так что мы почти не общались. И его визит для меня был неожиданным. Он был один, вошёл в цех и присвистнул:

– Ну ничего себе! Это же сколько можешь выпускать...

– Много, Лаврентий Павлович, - я не отвлекался от пульта робота, после чего развернулся, - рад вас видеть. Давненько мы не встречались.

А Лаврентий Павлович серьёзно так отъелся и стал похож уже на очень важного грузина. Ещё более важного, чем раньше. Вон, и командирские задатки стали проявляться во всей красе - видать, пообщался с этой комарильей. Сталин - это ведь не один человек, это целая команда. Берия теперь волею судьбы стал вторым человеком в стране. Он смотрел не на меня, как я думал, а на работающих роботов. Сборка двигателей шла полным ходом.

– Много - это сколько?

– Автозавод ВАЗ нашего времени выпускает девятьсот тысяч машин в год. Может выпускать, поскольку потребность меньше, то пятьсот-семьсот тысяч.

Лаврентий павлович немного прифигел:

– Сколько?
– глаза аж на лоб полезли.

– А что вас так удивляет?

– Количество! Как они могут выпускать по две с половиной тысячи машин в день?

– Не один конвейер, плюс шустро работают, - пожал я плечами, - обычная картина для народного автомобиля. Спрос на машины постоянный.

– И зачем столько машин?

– Ну как же, в среднем в семидесятом году приходилось пять машин на тысячу человек. В две тысячи двадцатом - уже пятьсот двадцать машин на тысячу человек. Оцените масштаб изменений, так сказать.

Берия только за голову схватился. Вру, потёр пенсне:

– Неужели на всех? Дети и старики считаются?

– Считаются. Россия - большая страна, а советский союз - ещё больше. Это мировая тенденция и наша страна далеко не лидер по количеству машин. Лидер, безусловно, Америка с их восемьсот пятьюдесятью машинами на тысячу человек.

Берия глубоко и по-моему, нервно вздохнул:

– Ужас! В смысле, это прекрасно, но как подумаю, так оторопь берёт. У нас в стране выпускается триста пятьдесят машин в день, на всех заводах.

– Вот, эту ситуацию и изменяет автоматика. Да, я видел, как работает автопром - частично на токарных и фрезерных операциях, с ручной сборкой, медленной и ненадёжной.

Лаврентий Павлович закономерно спросил:

– А как же нефтепродукты? Где столько топлива взять?

– Хороший вопрос. Крупнейшие в мире месторождения - в арабских странах. На аравийском полуострове, востоке африки. Нефти там много, очень много. К слову, я думаю, нам нужно захватить эту территорию под каким-либо предлогом и очень-очень активно либо перебить местное население под корень, либо цивилизовать. Я бы поставил на перебить - дрессуре многие не поддаются.

– Ну, а кто нас называет кровожадными?
– Берия усмехнулся.

– Я не кровожаден. Только контроль над мировыми запасами энергоресурсов стоит намного большей крови. Легче всего сразу и сейчас её пролить, и оставшись доминирующей страной ближнего востока, строить там свою арабскую социалистическую республику. Чем тот ужас и кошмар, который в моём времени.

Лаврентий павлович поднял голову и посмотрел на работающих роботов особенно пристально. Роботы трудились, шустро трудились. Двигатели сходили с конвейера постоянным потоком. Берия спросил:

– Хорошо, этот вопрос решит Сталин. Мы уже занимаемся вопросами добычи нефти в сибири, практически с того момента, как ты со Сталиным поговорил, мы начали эту работу. Нефть уже нашли, теперь думаем, как тайно наладить её добычу.

– Я не знаю, как тайно добывать огромные количества нефти. Тем более - тайно её переправлять в страну.

– Такой задачи перед тобой никто и не ставит, это моя работа, - вздохнул Лаврентий Павлович, - от тебя нужны только некоторые, особо точные и подверженные износу детали насосов и бурового оборудования.

– Без проблем. Мне понадобится некоторое время, но я обеспечу. Нефтяное оборудование - вещь крайне нужная и полезная. Только бы не влипли в зависимость от доходов.

– Этими граблями мы по лбу уже получили, теперь не будем на них наступать, - отмахнулся Берия, не отрывая взгляд от работающего робота, который тут соединял поршень с шатуном, - скажи, ты сколько можешь двигателей в день создать?

– Точно не знаю. Эта линия производит по двигателю каждые тридцать секунд с учётом техработ и вынужденного простоя оборудования. Это чуть меньше трёх тысяч в сутки. Но это только сборка, произвести я могу реально около ста двигателей в день.