Моника подошла к столу и улыбнулась девушке. Мисс Хэйвуд невозмутимо взглянула на нее. Ассистент мистера Барретта была милой обходительной дамой. Полноватая женщина обладала хорошим вкусом, одевалась элегантно, умело скрывая недостатки фигуры, лишившейся хрупкости после рождения троих детей. И прическа Моники каждый раз выглядела так, словно она только что покинула салон. Да, эта темнокожая женщина могла с легкостью стать лицом газеты, не ровня мистеру Барретту с вечно помятым видом и в неопрятной одежде.

– Весь материал я выслала тебе на электронную почту.

– Спасибо, дорогая. Ты, как всегда, справилась с заданием одна из первых.

Эмили натянуто улыбнулась и кивнула. Естественно, она справилась. Работы на два часа. Она могла еще пару десятков прогнозов составить для всех известных изданий мира.

– Моника, Барретт не спрашивал обо мне? – в голосе мисс Хейвуд послышались нотки надежды.

Вопрос был риторическим, девушка знала ответ. Ассистентка главного редактора, тяжело вздохнув, покачала головой. Бедная девчушка. Она уже столько попыток предприняла, чтобы получить повышение и обзавестись хотя бы маленькой колонкой в газете. Но, все тщетно! Этот непреклонный боров был упрям! Он не предоставлял шанса Эмили, продвинуться по карьерной лестнице. Моника, еще раз с сожалением, взглянула на девушку и поспешила к столам других репортеров, дабы уточнить, готовы ли у них материалы для предстоящего выпуска.

Мисс Хейвуд негодующе хлопнула ладонью по столу. Коллега напротив обернулся и ехидно взглянул на Эмили, словно насмехаясь над очередной ее неудачей.

– Могу я тебе чем-то помочь? – с сарказмом произнесла девушка.

Репортер торопливо отвернулся и занялся своим делом, стараясь не нарываться на неприятности. Все в редакции знали, что, несмотря на скромное поведение, мисс Хэйвуд порой проявляла характер, особенно, когда отправлялась в кабинет Барретта: споры были слышны по всему этажу.

– Такое прекрасное утро, а у тебя вновь плохое настроение.

Рашид подошел к столу девушки и поставил перед ней бумажный стакан с кофе. Фотограф хитро подмигнул Эмили, и пальцем двинул горячий напиток ближе к ней.

– Латте с карамельным сиропом, корицей и с тремя порциями сахара.

Эмили тяжело вздохнула, взяла стакан и откинулась на спинку стула.

Рашид был отличным другом. Несмотря на свои двадцать три года, он обладал непомерно высоким интеллектом, мягким характером и удивительной тактичностью. Фоторепортер был единственным в этом городе, кому мисс Хэйвуд могла довериться. Ее родители жили в Бэй-Сити, штата Мичиган, и Эмили редко с ними виделась, но созванивались они каждую неделю. Рашид был не просто коллегой, он являлся лучшим другом, тем человеком, который невозмутимо мог смотреть на слезы девушки, когда она впадала в двухдневную депрессию. Рашид старался успокоить подругу, когда Баррет выводил ее из себя, в очередной раз, найдя причину, чтобы отложить повышение. Даже такие праздники, как День благодарения, Рождество, День Независимости и Новый год, они, почти всегда, праздновали вместе, последние несколько лет. Этот долговязый позитивный парень, с копной кудрявых смоляных волос и обескураживающей улыбкой, был настоящей опорой для девушки, которая в последнее время, совсем раскисла.

– Спасибо, – произнесла Эмили и, сделав глоток ароматного напитка, взглянула на дверь кабинета главного редактора.

– Ясно. Та же история, – протянул Рашид, проследив за взглядом коллеги.

– У меня такое ощущение, что я стала героиней фильма «День Сурка». Каждый раз все повторяется снова, и нет надежды, что когда-нибудь – этот кошмар закончится!

– Все эта ситуация выглядит весьма подозрительно, я согласен. Почти три года ты потратила в «Уикдэй Л.А.», занимаясь колонкой погоды. За это время должен был произойти хоть небольшой сдвиг в лучшую сторону. Если закрыть глаза на неприятный инцидент в прошлом, то твоя карьера в Нью-Йорке, была куда успешней, чем здесь.

Рашид присел на край стола и поставил свой стакан с кофе, который все это время держал в руке, рядом с собой. Он хотел помочь другу, но, увы, не обладал в редакции весомым авторитетом, и тем более, не водил дружбу с Барреттом. Да кто вообще мог дружить с этим высокомерным, грубоватым и беспринципным типом, заботящимся лишь о личном благосостоянии?

– Каждый раз я ему предлагаю опубликовать сносный материал. Я уже со счета сбилась, сколько статей представила! А это были хорошие статьи, если не сказать идеальные. Но, все напрасно! Порой мне кажется, что кто-то ворует мои мысли, идеи и ту информацию, что мне удалось добыть!

– Эй, прекрати себя винить! Разберись с этим! – подбадривающе воскликнул Рашид и, взяв девушку за подбородок, взглянул в ее карие глаза, прячущиеся за стеклами очков. – Ты достойна лучшего! Контракт твой истекает. И если босс не собирается продвигать тебя по службе, то это его недочет! Ты найдешь место лучше, чем эта забытая богом газетенка! Но прежде, чем ты решишь уволиться, попытай удачу еще раз. Поговори с Барреттом.

Рашид не хотел, чтобы Эмили покидала их коллектив. Конечно, если она уйдет, то они не перестанут дружить. Но все же, как приятно видеть подругу почти каждое утро в душном и унылом офисе, где никому нет дела до чужих проблем и радостей, где каждый занят только своими обязанностями и сторонится приятельских отношений с коллегами.

– А знаешь, ты прав.

Эмили поднялась со стула, пригладила волосы, собранные в тугой конский хвост, поправила складки темно-зеленого платья до колен, и гордо вскинула голову. Вот такая Эмили – Рашиду нравилась вдвойне!

– Я прямо сейчас пойду к этому важному индюку и потребую объяснений. А если он опять затянет ту же песню, напомню, что мой контракт истекает через неделю, и я, с огромным удовольствием, покину его издательство.

– Удачи тебе. Только не особо буянь там.

Рашид вновь отхлебнул кофе и иронично улыбнулся, глядя, как мисс Хэйвуд твердым шагом, направилась к кабинету Барретта. О, да! Сейчас, фотограф не хотел бы оказаться на месте главного редактора. Эмили была хрупкого телосложения, и не стала бы лезть в драку, но обладала силой слова, которая способна уничтожить даже самого мощного неприятеля.