Шрифт:
Я ткнулся лбом в твердое отцово плечо и посидел так, закрыв глаза. Потом предложил негромко:
– Давай тогда вместе думать.
И, не дожидаясь ответа, пошел в комнату спать.
Как я и ожидал - день получился тяжелым.
Глава 9
Пятница 17 марта, 1978, день
Ленинград, Измайловский пр.
Дуло вдоль проспекта немилосердно. По северному злой ветер вымораживал скулы и гнул пешеходов к земле. Я нырнул в долгожданную подворотню, словно солдат в окоп из-под обстрела, и с облегчением перевел дух. Смахнул со щек невольные слезы и заторопился дальше, в свой сумрачный подъезд. Пусть в нем попахивает плесенью из подвала, зато от пузатых батарей щедро расходится жар, а за это я сейчас был готов простить многое.
Взлетел, постепенно отогреваясь, на три с половиной лестничных пролета вверх и замер на полушаге, ошарашенный открывшейся картиной. На уровне моих глаз, на фоне той самой желанной батареи ярким пятном выделялись знакомые финские сапожки с приметно-красным кантом. Я поднял недоуменный взгляд выше. На облупившемся подоконнике сидела, нахохлившись, Софья и остановившимся взглядом смотрела куда-то сквозь стену дома напротив. На полу в углу стояла средних размеров ободранная клетчатая сумка.
– Эй!
– я крадучись поднялся по оставшимся ступенькам и осторожно пощелкал пальцами перед ее лицом.
Она медленно повернула голову и посмотрела на меня без всякого выражения.
Я наклонился к ней, разглядывая.
"Да она, похоже, больна!" - сообразил, увидев влажный лоб и покрасневшие склеры.
– Ты это что?
– пробормотал растерянно и положил ладонь на лоб.
Ну, точно, горячий. А пальцы - холодные, как лягушки.
– Эй, Софи, - сказал громче, разминая ее ладонь, - ты почему не в кровати?
Она посмотрела на меня, шмыгнула носом и просипела:
– А нету кровати.
– Не понял... Как нету? А в общаге?
– Выгнали. Уж три дня как, - мрачно ответила она.
– Че?!
– вырвалось из меня потрясенно, - как выгнали? За что?
– За что, за что, - забормотала Софья, недовольно щурясь вдаль, - да какая теперь разница за что?! Ну, предположим, за дебош...
– О, мать, да ты буйна во хмелю...
– растерянно проговорил я.
Она злобно зыркнула и отвернулась.
– Снимать комнату теперь придется?
– предположил я неуверенно.
– На что?!
– почти простонала Софья.
– Понятно, прогулеванила все, - протянул я, и был награжден за это еще одним недовольным взглядом.
– Иди уж, - сказала она тускло, - я случайно именно в твою парадную зашла согреться.
– Верю, - сказал я, быстро прокручивая в уме варианты, - а с работы вас, сударыня, не турнули?
– Тебе-то какое дело?
– сумрачно спросила она.
– Да... Привык уже к лечащему врачу, - развел я руками.
– Не знаю...
– Софья обхватила себя руками и начала раскачиваться, - ничего не знаю... Паспорт еще потеряла... Дура...
– Ого, - я в удивлении почесал затылок, - да у тебя талантище! Слушай, Софи... Софи! Ну-ка, золотце, посмотри мне в глаза. Ты, вообще, можешь себя прилично вести? Держать себя в рамках? Или это дохлый номер?
– Не знаю, за кого ты, ребенок, меня принимаешь, - она приняла оскорбленный вид, - но за все время учебы и работы в Ленинграде у меня было только два привода в милицию. Да и то...
– она безнадежно махнула рукой, - а! Что теперь говорить...
Я еще чуть поколебался. Ну, не домой же ее такую тащить... Нет, у родителей со здоровьем все в порядке, но сердца-то не железные... Перед моими глазами как живое встало батальное полотно: - "мама, папа, а это - Софочка, наш участковый, теперь она поживет со мной в комнате", - и я гнусно ухмыльнулся.
– Так!
– хлопнул в ладоши, - собралась с мыслями. Есть вариант с жильем где-то до июля. Но!
– я нацелил на нее палец, - ты должна твердо пообещать мне две вещи. Первая - никаких гостей и выпивки, - она истово закивала, глядя на меня со внезапно вспыхнувшей надеждой, - второе: будешь опекать живущую там девочку. И не дай бог...
– я сделал паузу и многозначительно помотал пальцем перед ее лицом, - не дай бог я замечу какое дурное влияние с твоей стороны... Да, и третье - обо всем этом молчать. Даже подружкам. Договорились?
Она резво спрыгнула с подоконника, поморщилась, а потом с подозрением уточнила:
– А что за девочка?
– Да... Сирота практически. Посиди пока здесь, у меня папа после аппендэктомии дома. Я за такси, быстро, - и я побежал вниз, перескакивая сразу через две ступеньки и покачивая в изумлении головой. А еще говорят, что в одну воронку два снаряда не падают. Еще как падают, особенно если воронка дурная.
В машине Софья сразу стала уплывать. Уже на первом повороте она клюнула носом, а еще через квартал завалилась мне на плечо и, протяжно вздохнув в полусне, сладко засопела под негромкие редкие щелчки таксометра.