Еще раз взглянув на письма, Бланш с некоторым удивлением обнаружила, что верхнее в пачке было адресовано ей. Она надорвала ленту и разложила письма на коленях. Выяснилось, что не только первое – на каждом написано ее имя. На одном конверте, заметила Бланш, была пометка «Лично». А все тот же верхний конверт был надорван.

Бланш вновь вопросительно посмотрела на миссис Ститт, но нарочито непроницаемое лицо женщины ничего ей не сказало. Тогда она открыла наугад одно из писем и вгляделась в корявые карандашные строки:

Дорогая Бланш Хадсон. Вчера мы с мужем смотрели Ваш фильм «Как быстро прошел медовый месяц». И в какой-то момент я сказала мужу, что снова, спустя столько лет, увидеть Вас на экране – это все равно что оказаться на давнем девичнике. В те годы я была Вашей верной поклонницей, и, когда «Медовый месяц» только вышел на экраны, у меня как раз начинался роман с этим малым…

У Бланш помутилось в глазах, и, не сумев заставить себя продолжить чтение, она прижала к ним ладонь. Господи, как глупо… глупо, и все-таки в самой глубине души у нее что-то вдруг совершенно нежданно зашевелилось, и она ничего не могла с этим поделать. Ее рука упала на лежавшие на коленях письма. Письмо поклонницы! А ведь столько лет прошло! Подумать только. Выходит, есть еще те, кто помнит и кому не лень написать… Просто не верится… не верится…

– Вы ведь раньше не видели их?

Бланш вздрогнула и открыла глаза: на какой-то момент она вовсе забыла про миссис Ститт. Все еще не в силах говорить, она молча покачала головой:

– Нет. – И тут же вновь вернулась к письмам и, взяв одно из них, с пометкой «Лично», посмотрела на обратный адрес. Там значилось имя: Уильям Кэрролл.

Руки у Бланш затряслись так, что ей едва удалось надорвать конверт. Билл Кэрролл был ее партнером в четырех самых популярных фильмах. Романа, о котором сплетничала вся студия, у них на самом деле не было, но была очень тесная дружба. То есть она продолжалась какое-то время до аварии. Потом Билл неоднократно пытался ее навестить, и в больнице, и дома, но она отказывалась видеться с ним, как, впрочем, и со всеми остальными. И, как все остальные, он, в конце концов, отошел в сторону. Но как же славно было сейчас пообщаться с ним, пусть и на расстоянии. Именно сейчас, нынешним утром, когда она решила покинуть этот дом и продолжить жизнь в другом месте. Вот если бы снова можно было стать друзьями… Она нетерпеливо, едва не порвав, выхватила письмо из конверта.

Дорогая Бланш!

Скорее всего, это письмо не дойдет до тебя, и все же, посмотрев на днях по телевизору «Блондинку на проводе», я не мог удержаться, чтобы не написать. Если каким-нибудь чудом ты все же прочитаешь эти строки, обрати внимание на то, что я оставляю свой адрес и номер телефона. Разумеется, я должен предупредить тебя, что нынче я женатый, старый – говорю об этом без всякого кокетства – мужчина, но во всем остальном…

Письмо скользнуло Бланш на колени, в общую пачку. Она потянулась было за ним, но громкое покашливание напомнило ей, что миссис Ститт все еще ожидает ее реакции. Заставив себя собраться, насколько это было возможно, она подняла голову.

– Где… где вы нашли это? Я думала, утренняя почта…

Миссис Ститт неодобрительно поджала губы.

– Утренняя почта тут ни при чем, – резко бросила она. – Они были в мусорной корзине. Я собиралась выбросить старые газеты в бак и, если бы случайно не посмотрела…

– В мусорной корзине? – Бланш пристально посмотрела на домработницу. – Вы ничего не путаете?

Миссис Ститт решительно кивнула и ткнула пальцем куда-то себе за плечо.

– Мне кажется, она просто… выбросила их! – Выказывая сдержанную, но оттого не менее явную неприязнь, которую она испытывала к Джейн с самого начала своей работы в этом доме, миссис Ститт никогда не называла ее по имени – просто «она». – Нет-нет, я вовсе не утверждаю, что видела это своими глазами, чего нет, того нет.

– Но как…

– Они пришли с телестудии, которая показывает ваши картины. В одном большом конверте.

– Должно быть, Джейн выбросила их случайно. – Бланш зябко поежилась. – Если на конверте был штамп студии, она, скорее всего, решила, что это какой-нибудь рекламный буклет…

– Конверт был открыт. – Миссис Ститт упрямо покачала головой. – А наверху лежало как раз это письмо. К тому же… – Она украдкой обернулась в сторону открытой двери.

– К тому же… – подтолкнула ее Бланш.

Вновь запустив руку в просторный карман фартука, миссис Ститт извлекла из него большой удлиненный конверт и, поколебавшись секунду, протянула его Бланш.

– Может, вам стоит взглянуть и на это.

Бланш взяла конверт. В левом верхнем углу были отпечатаны логотип и наименование студии, посредине – белая наклейка с именем и адресом Бланш. Во все остальном это был совершенно обыкновенный конверт.

– С обратной стороны, – бесцветным голосом произнесла миссис Ститт и отвернулась. – Переверните.