Ханс рассмеялся, легко и весело. В другой бы момент я с радостью поддержала его веселье, но не сейчас.

— Извини, если напугал, — произнес он. — Задумался просто.

Я только покачала головой, пытаясь унять непонятно откуда взявшуюся дрожь. Чего я боялась? Что же так сильно меня волновало?

Ответ прозвучал в моей голове неожиданно ясно: того, что он догадается о моих чувствах. Узнает каким-нибудь образом, что я в него влюблена, и посмеется надо мной, выставив полной дурой. Наверное, даже окажется прав. Но менее страшно от этого не становилось.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Ханс. Я кивнула и робко улыбнулась, надеясь, что этот ответ его устроит. По тому, что он промолчал, я решила, что расспрос закончен.

Но в машине все продолжилось. Я прижимала к себе свою небольшую сумочку, которой Урсула снабдила меня еще в начале работы. Сейчас внутри лежал завернутый в красивую бумагу портсигар, и я не выпускала ее ни на минуту.

— У тебя точно ничего не случилось? — поинтересовался Ханс по дороге домой.

— Нет. С чего ты взял? — я попыталась ответить как можно спокойнее, но ему, наверное, что-то не понравилось в моем тоне, потому что он повернулся ко мне и пристально на меня посмотрел.

— Сегодня днем ты была сама не своя. Ничего не хочешь мне рассказать?

Рассказать мне, конечно, хотелось, но я боялась. Теперь, когда я знала, что в ближайшее время мы не перестанем видеться, я не могла набраться смелости и признаться ему во всем. А потом продолжала скрывать свои эмоции и чувства, стараясь не переступать грань дозволенного просто, по сути, выращенному им подростку. Пусть мы были знакомы совсем немного, пусть — он сделал для меня больше, чем кто-либо за всю мою жизнь. И я справедливо считала, что он действительно вырастил меня.

— Твой взгляд меня напугал, — нашлась я с ответом.

— В каком плане?

— Я очень боюсь сделать что-то не так, — откровенно начала рассказывать я. И это правда было так. — Боюсь разочаровать тебя и заставить думать, что ты ошибся, решив оставить меня здесь и взяв к себе. Я очень этого не хочу, понимаешь? А ты так смотрел. Подозрительно. Будто я где-то ошиблась, будто…

Он легко коснулся моей руки своей, и я вздрогнула, замерев на середине фразы.

— Извини, пожалуйста, — искренне произнес он. — Я правда не хотел, чтобы ты беспокоилась из-за этого. Но с чего ты взяла, что я когда-нибудь разочаруюсь в тебе? Почему ты так решила?

Честно — я не хотела об этом говорить. Ответов на эти вопросы не было даже у меня самой, разве что только самый очевидный — я боялась потерять его и лишиться единственного человека, которому я была, надеюсь, дорога. Это казалось мне эгоистичным, а еще — слишком очевидно выдающим мое истинное отношение к Хансу. Поэтому я не хотела открываться — просто не была готова.

— Потому что люди меняются, а всем угодить нельзя, — сказала я, придумав достойный ответ.

— Я тебя ведь все равно не оставлю.

Я усмехнулась и отвернулась к окну, надеясь, что Ханс не увидит того, как заблестели мои глаза от слез, потому что я хотела верить, что он не оставит. Хотела и боялась одновременно.

Больше он ничего не спрашивал, продолжая по-прежнему держать меня за руку.

Вечером мы сели ужином, и я решила, что сейчас — самое подходящее время, чтобы подарить ему портсигар. Я отошла под предлогом того, что мне нужно в ванную, а вернулась — держа в руках сверток, который смущенно протянула Хансу.

— У нас в ванной раздают подарки? — рассмеялся он, принимая подарок. Я не ответила, смиренно ожидая его реакции, и он принялся аккуратно убирать бумагу.

Я замерла в ожидании. Мне так сильно хотелось, чтобы ему понравилось, что я, мне казалось, даже дышала через раз, боясь его спугнуть или отвлечь.

Наконец, он развернул портсигар и поднял на меня удивленный взгляд.

— Это подарок, — поспешила пояснить я. — Тебе. Просто ты так много для меня делаешь и сделал, я не знала, как тебя отблагодарить. И вот решила…

Я не знала, что ему сказать. Любое слово сейчас ощущалось, как глупое, никому не нужное оправдание. И я замолчала, уставившись на свои колени.

— Это очень приятно, — раздался голос Ханса. Я продолжала буравить взглядом ноги, не рискуя посмотреть на него. — Почему ты решила подарить именно портсигар?

Вопрос сбил меня с толку. И я все-таки взглянула на Ханса.

— Не знаю, — честно ответила я. — Просто подумала, что он будет тебе полезен. И, если честно, ничего другого как-то в голову не пришло.