—Ты нам об этом никогда не говорил, — резонно отметила я.

— Значит говорю. Я вас обожаю.

И после этого замолчал, выжидательно переводя взгляд с одной на другую. Мы тоже что-то говорить не спешили и терпеливо ждали объяснений. Ну, как терпеливо… минутку. Потом Риа все же не выдержала:

— Дар, да ты издеваешься! Что случилось!?

— Ничего. Мы с ней просто целовались, — беззаботно отозвался стихийник, небрежной походкой прошел к моей кровати и нагло на ней расположился.

— Когда!? — позабыв все тяготы и невзгоды, воскликнула Риа. Я загодочно улыбнулась, что не осталась незамеченным. Дар подозрительно сощурил глаза и, не отводя от меня настороженного взгляда, ответил ей:

— Ночью. Она на лавочке у общежития сидела, меня ждала. Хотела поговорить о чувствах. Ей кто-то сказал…

И последнее так с намёком протянул. Я сразу же опустила взгляд на свои ногти и задумчиво произнесла:

— Надо же… интересно, кто же это мог быть…

— Хель! — засмеялся Дар. Я тоже улыбнулась и немного виновато посмотрела на друга. Он совсем не злился, что меня бесконечно радовало.

Тут мне на колени упало письмо. От Тео. Внутри сразу похолодело, и, как назло, вспомнилась версия Рии про маячок… я не хочу терять Тео, совсем не хочу. Он - мое всё и даже больше, моя жизнь. Хотя, по поступкам так и не скажешь.

“Всего безразличного. Безумно хочется увидеться с тобой, прикоснуться, посмотреть в глаза… Не хочешь прогулять сегодня занятия и пойти со мной в императорский дворец? У меня там есть важные дела, но без тебя идти совершенно не хочется.”

Конечно, хотелось с ним. Очень хотелось. И да, я готова была прогулять эти занятия, ради него. Но... Несмотря на всё это я бы никогда не пошла. Без друзей.

“А я могу поехать не одна? ” — задала ему вопрос и отправила. Ответ пришел незамедлительно и его смысл был в "бери кого хочешь". Ну я и взяла.

— Итак, мы едем в императорский дворец, — торжественно объявила я друзьям. Их удивлённые лица меня развеселили ещё больше, но я не стала ждать, пока они отойдут, приказала обоим одеваться как можно приличнее, и выпроводила Дара. Беда была в одном: что для двора является приличным, а что нет, я совершенно не знала. Моим спасением стала Риа, которая часто читала газеты и по рисункам и статьям, знала, что к чему. Мы ведь не придворные.

В сегодняшний ясный, солнечный, тёплый день я выбрала чёрное, (как обычно) облегающее платье в пол, расширяющееся от колен вниз, с длинным рукавом, и вообще закрывающим всё, вплоть до ключиц, и с красивейшими алыми узорами на подоле, стремящимся вверх извилистыми лианами. Под него подобрала ярко-красные перчатки, шарфик и чёрную шляпку. В общем, выглядела очень элегантно и как самый настоящий вампир. Но Ри решила завершить мой образ кровопийцы, заставив сделать дымчатый макияж глаз и накрасить губы кровавой помадой.

Сама же подруга была одета более провокационно, решив также подчеркнуть нарядом свою рассу. Пусть юбка платья и была свободная, благородного багрового цвета и полностью скрывающей ноги (при темном дворе так было положено), но верх... Он был практически прозрачным, по нему только прошлись чёрным кружевом, еле скрывающим выдающиеся места, спина вообще была полностью голой. Броский макияж, убранные в высокий хвост белые волосы и кулон с рубином, теряющийся в полуобнаженной, приподнятой… Мда. Подруга действительно решила уйти в загул.

Дар был аристократом, да. Опять же черные костюм, белая рубашка, небрежно висящая бабочка, начищенные до блеска туфли и… цилиндр с тростью. Ещё и монокль на правом глазу. Что!?

— Да-а-ар, — едва сдерживая смех, протянула я, разглядывая это чудо в монокле, — я всё понимаю... Но трость то тебе зачем?

— Так солиднее, — басом выдал стихийник и приподнял вверх голову, устремив свой задумчивый взор в окно.

— А монокль? — Ри тоже разулыбалась, разглядывая нашего красавца.

— Это знак мудрости! — величественно известил парень и, как истинный мудрец, задумчиво сощурил очи… в данный он момент наверняка думал о чем-либо возвышенном, возможно, о проблемах мира, преступности, культе Тёмных Богов, о взаимоотношениях двух сильных империй и испорченности человеческой души… как истинный философ…

В общем, мы-таки не выдержали и наш с Эрией заливистый, но добродушный смех разлился по помещению. Стихийник возмущённо засопел и обиженно высказался: