Истошный ор сирены вдребезги разнес этот потрясающий миг, вынудив Донни вскинуться, а руки Юки упасть на одеяло.

– Что это?

– Моя охранная система сработала, – Юки виновато сморщился и раздосадованно скрипнул зубами. – Прости, забыл сказать тебе, я устанавливал сенсоры в канализации, улавливающие звуки, на случай если враг будет невидимым… это они сработали.

Донни бросился к монитору, на ходу поправляя очки.

– Караи! – потрясенно выдохнул он. – Скажи мне еще хоть одно слово о своем КПД, Юки, и я тебя ударю.

====== Лестница для Караи ======

«… сразу дуй в канализацию, а там уж ори, что есть мочи, и стучи по трубам – Донни тебя найдет сам».

Караи оперлась на стену, с трудом переставляя негнущиеся ноги, и глухо застонала сквозь зубы, прижав руку к груди.

Внутри бесновалось такое пламя, что ей казалось – оно пожрет ее всю до того, как она доберется до цели, к которой и так тащила себя на веревке.

«Найдет… рано или поздно кто-нибудь меня тут найдет…»

Она устало уронила голову и села прямо в сточную воду, борясь с желанием заорать на всю округу.

Чего уж теперь-то?

Дойти, доползти и донести вести, какими бы они ни были.

Ради Лео, за встречу с которым она так цеплялась до…

Конечно, конечно же, он не заслуживает это услышать, но быть обманутым не заслуживает вдвойне.

И как ей быть, Караи не знала совершенно.

То ли и вправду начать орать, чтоб услышали, пришли, помогли и забрали из этого лабиринта, то ли просто лечь и подохнуть в вонючей жиже, а мир пусть сам как-нибудь разбирается, кто именно еще раз пройдется ногами по сердцу ее Леонардо.

Пусть только это не она будет.

Узкий лаз обдирает плечи и колени, заставляя черную форму повиснуть жалкими лохмотьями.

«Королева красоты спешит к тебе, Лео».

Караи не может удержаться от брезгливой ухмылки, пробираясь по подземному тоннелю и представив, какое произведет сногсшибательное впечатление на Леонардо своим внешним видом.

Ободранная, жалкая и растрепанная, с размазанным по лицу макияжем, она уж точно не будет той недосягаемой для него воительницей, которой мнила себя при каждой их встрече.

«Да и плевать. Он жив, и я жива. Что еще надо? Спасем Рафаэля и Кадзэ. Я скажу, как спасти, и Лео простит меня… какая разница, с каким макияжем быть счастливой? Только бы с ним уже…»

Отголосок мощного взрыва за спиной, швыряет ее вперед, заставляя разбить и так ободранные колени и локти, и проехаться животом по неровному полу.

Как в дурном сне, полуоглушенная, засыпанная влажными ошметками штукатурки и хлопьями ржавчины с труб, она не успевает подставить руки и окунается в холодную муть сточной воды лицом, а разумом в ужас понимания случившегося.

Взрыв раздался у нее за спиной.

Там, откуда она пришла.

Там, где остались Кадзэ и Рафаэль…

«Нет! Нет, нет, нет! С чем я приду к Леонардо?!»

Страшная мысль прошивает позвоночник от крестца к голове, врываясь в мозг паническим ужасом.

Ведь она ушла, чтобы доказать Лео, что она не предавала, и помочь его брату…

Рафаэль сказал, что они задержатся на пару часов, покувыркаться по камере… он сказал, что они не могут идти, и просил передать его братьям, где их искать…

«Он знал, что здание взорвется, поэтому и выставил меня… он все рассчитал… это он… он его взорвал, погубив и себя, и Кадзэ… и Шредера тоже, и весь наш клан…А я повелась, как дура, на эти их поцелуи! Господи! Да как же хорошо он прикидывался тупым и убогим!»

Караи глотает ледяную жижу вместо воздуха и выдергивает голову из воды, давясь ужасом собственного просчета.

Она привыкла считать Рафаэля недальновидным вторым номером черепашьей команды, который не способен по определению выстроить сложный многоходовый план.

Как же она обманулась в нем!

Как все они обманулись. Все те, кого он прихватил на тот свет с собой.

Все, кроме Кадзэ.

Почему-то Караи не верилось, что клон Леонардо не знал, что они не выберутся из подвала.

«Лео мне никогда не поверит. Он скажет, что я снова заманиваю его в ловушку… он даже говорить не станет со мной… он… он…он должен узнать об этом».

Кулак сам собой врезается в тонкую трубу у стены, разнося гулкое эхо далеко по закоулкам канализации.

Рафаэль сделал то, что сделал – теперь делать ей.