Егор, похоже, неверно истолковывает мое выражение лица, потому что легонько встряхивает за плечо и говорит:

– - Так, отставить. Потом думу печальную про козла этого думать будешь.

– - Есть, товарищ капитан.
– - вздыхая, отворачиваюсь от окна.

– - Ну, если уж на то пошло, то товарищ майор.

Даже так.

– - Прошу простить мое невежество, товарищ майор.

– - Прощаю, прелестный солдат.
– - хмыкает он.

– - А кстати, ты как на пляже том как оказалась? Я Линду осенью туда на уток возил натаскивать, по привычке и заехал вчера, чтоб набегалась. А тут ты.

– - Пешком.
– - пожимаю плечами.
– - Живу же почти на краю поселка. То есть жила.
– - добавляю с досадой, прикрыв глаза.
– - Как же жаль... Я всегда хотела быть поближе к реке, и чтоб лес рядом. Господи, просто не представляю, как теперь в город возвращаться.

– - Да-а?
– - удивляется Егор.
– - Странно это слышать от молодой девушки. Обычно все наоборот, только туда и стремятся. Идут по головам, можно сказать.

– - Молодой девушки?
– - удивляюсь я.

– - А что?
– - он даже немного растерялся.
– - Сколько лет тебе?

– - Ну знаешь, вопросы такие дамам...
– - по привычке кокетливо хлопаю ресницами. А потом думаю, к чему эти ужимки? Человеку просто интересно. Это Рома все говорил, что мне должно быть всегда двадцать. Но женское любопытство пересиливает:

– - А сколько дашь?

– - Ну, думал, что где-то двадцать пять тебе, но ты говоришь - восемь лет замужем. Не в семнадцать же вышла?

– - Почти угадал, -- улыбаюсь я.
– - Тридцать два.

– - Да ла-адно..
– - он смотрит с таким искренним сомнением, что мне становится действительно лестно.

– - Да ну тебя.
– - отмахиваюсь, чуть покраснев, но чувствую себя уже немного увереннее.

Дорога вдруг резко ныряет вниз белым серпантином, и мы снова оказываемся у реки. От небольшой ровной площадки начинается широкий бетонный мост с железными перилами.

– - Ну, вот и приехали.

Здесь я точно раньше не бывала. Хотя, с тех пор, как мы переехали, я вообще мало где бывала. Права-то мне Рома купил, но вот ездить как следует я так и не научилась. У меня какая-то боязнь дороги. Совсем не чувствую машину, других шарахаюсь, а в плотном движении вообще теряюсь полностью. В посёлке все в пешей доступности, а в город по надобности ездила с Ромой или на такси.

Не став дожидаться, пока Егор обойдёт машину, спрыгиваю вниз сама. И чуть не падаю прямо под колёса с высокой скользкой подножки. Да уж, не с моим росточком на таких махинах ездить. Хотя внутри очень удобно, и уж гораздо просторнее, чем у кое-кого в двухдверной спортивной Хонде.

– - Ну ты ещё тут убейся, -- качает головой Егор, подавая мне руку.

К сожалению, немного неуклюжая и порой по-детски беспомощная -- это про меня. И это, увы, не кокетство. Дня не проходит, чтоб я где-то не ударилась, что-то не уронила, или палец не порезала. Рому, кстати, это нередко раздражало.

– - Скользко же, -- обиженно хмурюсь.
– - И вообще, нарядил меня как колобка... Вот и покатилась.

Егор улыбается, и, не отпуская мой локоть, идёт к мосту. Мне приходится торопиться, чтобы поспевать за его длинными ногами.

А вообще, очень странное ощущение от того, что он держит меня за руку. Восемь лет я не замечала других мужчин, и не прикасалась к ним. А вчера и сегодня... Для меня все это внове. Похоже, у меня начинается новая жизнь, и все в ней будет по-другому.А интересно, что это за шум?

Когда подходим поближе, становится ясно, что это вовсе не мост, а большая шумная плотина, перегородившая реку. А звук создаёт бурлящая внизу вода, проходя через заслоны. По обоим берегам тянется старый дубовый лес, заснеженный и величавый. Крепко ухватив меня за рукав, Егор подходит к самому краю и кивает вниз.

– - Не бойся, прыгать пока не собираюсь, -- кривлю губы с иронией.

Опускаю голову, а там... настоящее новогоднее волшебство! Внизу под ногами клубятся пенистые белые буруны речной воды, и выбрасывают в воздух мелкую взвесь мерцающих ледяных капелек. Это огромное сияющее облако блестит и переливается в чистом морозном воздухе, преломляя свет утреннего солнца, и щедро разбрасывает его крохотными лучиками во все стороны.

Я глубоко вдыхаю влажный ароматный воздух, пахнущий рекой и лесом, и даже зажмуриваюсь от удовольствия. Открываю глаза и вижу Егора. Чуть наклонившись, он внимательно смотрит на меня с каким-то неподдающимся описанию выражением лица -- то ли грустно, то ли задумчиво. Я машу ему рукой -- мол, нагнись, скажу чего. Меня просто распирает от восхищения. Встаю на носочки, и тянусь к его уху. Он наклоняется в ответ, но немного промахивается, и я нечаянно врезаюсь губами в его жесткую бороду. Он вздрагивает всем телом и удивленно застывает, а я не нахожу ничего лучшего, чем смущенно прошептать ему на ухо то, что и собиралась: