В комнате мебели немного. Большая угловая софа ближе к окну, перед ней высокий явно старинный шкаф, отделанный резьбой, тёмного дерева. По другой стене письменный стол с большой тоже старинной настольной лампой, над столом полка с книгами. Ближе к двери книжные стеллажи, со множеством томов в старинных переплётах. А на полке над столом, книги по юриспруденции.

Прямо между двумя окнами камин, самый настоящий. А перед ним, практически на полкомнаты громадная натуральная леопардовая шкура. Сбоку от камина журнальный столик и два кресла с высокими спинками, тоже резные с обивкой декоративными гвоздиками. Как я поняла, тоже очень старые и торшер. Этот новый, модный, но смотрелся в данной обстановке неплохо.

Я смотрела на шкуру видимо широко раскрытыми глазами, так как Юрий Георгиевич, рассмеявшись сказал,-"на ней можно и поваляться". Стыдно сказать, но я так и сделала.

Я зарылась руками в мех и гладила его.

Потом он дал мне журналы. Это были журналы на английском, читать их я не могла, но могла смотреть иллюстрации, а они были красивыми, там было много рекламы, которую я тоже никогда не видела и всё было интересно и внове.

А они с Аликом устроились на креслах, потягивали коньяк, который был вынут из бара над камином и разговаривали. Я не прислушивалась, но в какой-то момент несколько фраз дошли до моего сознания.

В них прозвучали слова о том, что он наверное более не приедет в СССР, обстоятельства так могут сложиться. Что эту квартиру он отписал дочери, а Алику сейчас отдаст, то что давно наметил передать ему.

Он встал, прошёл к стене с софой, сдвинул картину на стене в сторону. Там был сейф. Из сейфа вынул папку с запорами и протянул Алику:

– Посмотришь дома и половину отдашь маме.

Это вам от меня на добрую память, как самым верным друзьям.

Потом мы с Аликом распрощались с хозяином и ехали домой.

Было уже поздно, почти утро, часов около четырёх. Алик молчал задумавшись и я помалкивала. Всё-таки устала.

Дома я сразу легла спать и словно провалилась, а тётя Лида, наоборот проснулась, когда мы пришли.

Она очень волновалась, что нас долго не было и они с Аликом пошли на кухню, когда я укладывалась. Видимо там они и обсуждали встречу и знакомились с содержимым папки. Я о нём не знала, да и не любопытствовала.

Проснулась я где-то около двенадцати. Пошла на кухню там записка от тёти Лиды, где что взять поесть, а она отлучилась в ателье, ей занавески сшили, нужно забрать, а Алик пусть отдыхает. Я взяла книжку и села на кухне перекусить и почитать. Вскоре раздался звонок в дверь и я пошла открывать. Это оказался Толик.

Он уставился на меня и произнёс:" Интересная встреча, не ожидал, не ожидал."-" Чего не ожидал, я здесь отпуск провожу, вот послезавтра уже домой еду."-" А Алик где?-" " Спит, мы почти всю ночь прогуляли, а тётя Лида в ателье пошла, скоро придёт"

Я вернулась на кухню и Толик за мной. Он налил себе кофе и тоже взял перекусить пару бутербродов.

Мы сидели занятые каждый своим, потом он поев отодвинул чашку к раковине и сказал :" Интересный расклад получается, ну если ты так снизошла к моему братцу, то может и мне немного ласки уделишь, за тобой должок за те цветочки , не помнишь? А я помню"

Я вскинулась:"- О чем ты вообще, какая благосклонность, я между прочим больше времени с тётей Лидой провожу, чем с Аликом и причём тут детская шалость?"

– Шалость, говоришь?

У Толика был настолько неприятный вид и все его мысли столь ясно читались на его лице, что я поняла, мне пора обороняться и схватила половник.

– Не подходи, или тресну со всей дури- с угрозой произнесла я.

И тут в кухню вошла тётя Лида. Мы не слышали, как она пришла, а она голоса с кухни услышала и поэтому пошла сразу сюда, а не в комнату.

– Толик, ты?- удивлённо воскликнула она,взглядом оценивая обстановку-что здесь происходит?

– Да, нет ,ничего, это я так пошутить хотел.

Тут вошёл и Алик, видимо его тоже разбудили голоса. Наверное увлечённые спором мы говорили не тихо, или я стала говорить слишком громко от испуга.

Алик сразу понял, что произошло, вернее, что могло произойти и сказал,"я не позволю, чтобы в моём доме обижали моих гостей, даже своему брату, не позволю."

– Что, нажрался кот сметанки и теперь даже с краешку слизнуть другим не дашь-гадко ухмыльнулся Толик.

– Толя, как ты можешь говорить такое?-вокликнула тётя Лида.

– Ничего мам, он уже отговорился и более ноги его здесь не будет.

Алик сгрёб Тольку за шкирку и поволок к входным дверям, был он крепче и выше Тольки, поэтому проделал всё без труда. Открыв входную дверь, он указал ему на лестницу"вперёд или спущу". Толька нагрубил и Алик ударил его в подбородок, а Толька действительно покатился с лестницы.

Алик захлопнул дверь и пришёл на кухню. Меня всю трясло, а тётя Лида плакала "Господи, Толик, и так себя повёл".