— А она способна?

— Могу привести пример. Виакелы. Им никто не мешал начать переговоры с нами, когда стало понятно, что мы по всем фронтам одерживаем верх. Мы тоже, в общем-то, были согласны, несмотря на то, как они нам насолили и как мы их всех ненавидели. Но! Любые переговоры с нами, ввиду сложившейся ситуации обязательным по отношению к ним выдвигали бы требование любыми путями отучить общество виакелов потреблять исключительно наше мясо в пищу. Что задевало их гордыню и пропагандируемое их правительством отношение к нам. Как бы само собой разумелось, что на время этого самого перевоспитания от нас были бы надзиратели, в том числе и за их представителями власти. Они это прекрасно понимали. Дальше объяснять?

— Нет, я уже понял.

— Могу только добавить, что в своем маниакальном стремлении не потерять власть, они поставили на кон всю свою расу и проиграли. А там… людям, потерявшим много родных таким интересным способом, а также прекрасно понимающим возможную перспективу оказаться в желудках этих тварей для наших же детей, намного проще не дать оружие и не пустить на последний бой. Но если уж он случился, то любая попытка остановить разъяренную толпу, угрожая трибуналом за неподчинение и подобными вещами, чревато тем, что они этой же толпой накинутся на командиров, которые сначала разрешают атаковать, а потом идут на попятную. Короче, мы дали всем людям, которые пришли на тот бой, выпустить пар и отыграться. В конце концов, мы были вправе и блюли интересы человеческой расы и общества. О психологическом ходе, который укрепил уверенность с положительной стороны очень большого количества людей в новой власти — да-да, нашей — я говорить, наверно, не буду… так но что-то мы отклонились от изначальной темы. М-м-м… Итак, фонд существует только за счет продаж выпущенных произведений. Цены на них минимальны, так как основная его цель все-таки просвещение, а не зарабатывание денег. Но, да простят меня святые "защитнички", люди не здорово читают сейчас того же Диккенса, потому что он довольно нудно писал. Его и во времена моей молодости не здорово читали. У нас был компромисс: одно популярное произведение, одно — классическое, одно — популярное, одно — классическое. Некоторое время мы друг друга терпели, но потом им стало невмоготу. Они давай гнуть на соотношение одно популярное — два классических. Мы ни в какую. Пытаемся объяснить, что так фонд может очень быстро обанкротиться, и от этого лучше никому не станет. Они начали настаивать. Мы сделали иначе: выпустили два популярных произведения подряд и одно классическое, но последнее в двух видах — широким тиражом обычный "мягкий" вариант и более низким специальное издание с очень красивым оформлением. Результаты говорили сами за себя. Даже при совсем небольшой наценке от себестоимости более популярным классическое произведение стало именно благодаря специзданию. И разошлось не хуже других. Даже пришлось ограниченный тираж доиздавать. "Защитнички" пока заткнулись. Хотя есть мнение, что они старались не ради той "святой" цели, о которой везде трубят. Их просто наняла одна организация, рассчитывавшая обанкротить фонд, выкупить по дешевке его базу данных, а дальше строить бизнес. Но это, прежде всего, противоречит тому, ради чего мы все затеяли — вернуть в обиход культурное наследие, которое было потеряно и забыто. Ну да ладно, закончили с мировыми проблемами и просвещением молодежи. Ты что, мою дверь взломал?

Умеет она мозги промывать. Я уже и забыл зачем пришел. Но при резкой перемене разговора вспомнил.

— Я? Нет.

— Не ври мне, Билл…

— Да вы же сами ее не закрыли!

— Когда? — лицо Джессики удивленно вытянулось.

— Да буквально только что. Несколько минут назад. У вас, кажется, механизм на дверях плохо работает. Дергает ее резко, клинит…

— Билл, я более 22 часов не была в своей каюте. А дверь, — она подошла и нажала на кнопку. Дверь медленно и без дерганий закрылась, — прекрасно работает. Я когда подошла, то заметила, что на замке висит таймер-блокировщик. Странно, но когда я уходила, такой функции туда даже прошито не было.

Я с подозрением посмотрел на нее. Она что-то не договаривает. Таймер-блокировщик есть у всех. Или она его сама у себя удалила?

— Я собирался прийти к вам с одним разговором, но, подходя, заметил, что вы ушли, и дверь осталась открытой.

— Да, а какого хрена ты тогда вперся в мою каюту, а не догнал меня со своим разговором?

Я промолчал. А что мне надо было ей правду сказать?

— Но, Билл, это точно была не я. Ты меня с кем-то путаешь.

— Я бы вас и в темноте ни с кем не перепутал.

— Это почему?

— Потому что вы — самая красивая женщина на корабле, — сказал я и осекся.

— Что — даже красивее Каролины?

— Даже ее… Но она все равно лучше.

Джессика мягко улыбнулась. Кажется, я начал смущаться. Она действительно была красивее моей Карочки (чертов Нимуш со своим словечком). Ну почему я не могу отвести от нее взгляда? У меня же есть девушка, любимая, которая отвечает мне взаимностью. А мне большего и не надо. И кто такая Джессика для меня? Командир? Женщина, спасающая меня от Телепатопии? Или ведущая свою игру? Да и, по сути, она же с Алексом, зачем ей такой как я? Любовником своим она вряд ли меня видит. Да только я не был уверен, что если она меня позовет, я смогу устоять…

Я не знаю, прочла она мои мысли или нет, но тему решила сменить:

— Так ты зачем пришел? Не ролики же смотреть.

— Где Каролина?

— А откуда я знаю? — кажется, искренне удивилась Джессика. — Ты с ней спишь, а не я.

— Она сегодня ко мне не пришла.

— Так может у нее месячные и ей просто нехорошо?

— Она и на звонки не отвечает.

— Женщины, они такие… никогда не угадаешь, что нам взбредет в голову.

— Вы что-то скрываете от меня?

— Что же именно я от тебя скрываю? Билл, ты чего от меня вообще хочешь?

— Недавно вы говорили о ревности и о том, что возможно вам придется подвергнуть ее риску…

— Ах, вот ты о чем… Но я вообще-то уже давно все провернула, и ты после этого не одну ночь с ней провел. Так что все риски пролетели мимо, а ты и не заметил.

— А что именно вы провернули?

— Билл, я не хочу об этом сейчас говорить…

— А Я ХОЧУ!!!

Повисла пауза. В тишине было слышно лишь мое тяжелое дыхание и тихий гул реактора, доносившийся из коридора. Джессика с минуту изучала мое выражение лица. Потом сказала:

— Хорошо, пусть будет так. Но учти — все, что я делала, я делала хорошо подумав. И никто от моих действий не пострадал.

Она нажала на мониторе несколько кнопок, и там стал воспроизводиться другой ролик. Это было изображение с камеры в кабине одного из пилотов истребителя. Как несложно было догадаться, пилотом была Каролина. Сквозь купол было видно, что она летит между астероидов. Судя по всему, это был 12 квадрат сектора. Каролина рассказывала мне о том патруле, она тогда чуть было не разбилась об астероид. Тут до меня медленно стал доходить смысл того, что я сейчас увижу. Чуть не разбилась об астероид… прямо как я об корабль, когда у меня двигатель забарахлил.