– Герр Гойл, чем обязан такому срочному вызову?
– решил проявить вежливость Конрад, хотя давалось это ему трудно. Таких людей как Себастьян Гойл он не переносил. Да и как может относится потомственный дворянин и офицер к типичному карьеристу, не забывшему погреть свои руки от общего костра. Конрад это знал, но молчал по одной очень веской причине. Гойл имел чувство меры и никогда не забывал о потребностях корпорации и колонии. Убери его и могут назначить еще большую сволочь.

– Хотел проконтролировать как идет разбирательство с прорывом. Такое происшествие необходимо расследовать и найти виновных.
– начал Себастьян, сев напротив Гогенцоллерна.
– Простите мои манеры. Чай? Кофе?

– Спасибо, но нет.
– отказался Конрад.
– На данный момент мы заняты восстановлением записей с камер слежения, но я могу вас заверить в том, что мы найдем тех, кто поставил под угрозу колонию и они понесут наказание.

– Рад это слышать. У вас есть подозреваемые. За исключением этих баек про эко-активистов, разумеется.
– сказанное Гойлом не на шутку разозлило Конрада. Жан Жак де Пьюссе - племянник Гойла, лощеный хлыщ и недавнее пополнение административного аппарата Аахенского филиала DIK. Если Гойл был с хоть какими-то понятиями об ответственности, то "малыш" Жак считал себя пупом вселенной в открытую пользуясь авторитетом своего влиятельного родственника. У Конрада были все основания считать его главным вдохновителем всех этих акций эко-активистов, но парень умен и явных улик против себя не оставляет. Так что пока его прижать нечем.

– И все же они главные подозреваемые, герр Гойл. В последнее время они уже не раз пытались повредить линию электрозаграждения, но крайняя их акция впервые поставила под угрозу всю колонию. В настоящее время периметр прорван в двух местах. В Заграждении брешь почти в сотню километров. Понадобятся месяцы для прочесывания только недавно защищенных территорий. В общей сводке ущерба уже есть несколько людей пострадавших от мелких хищников. И нам повезет если Раптоны не воспользуются нашей слабостью. и потому мы относимся к этому делу со всей серьезностью.

– Соглашусь с вами. Примите все необходимые меры. Нам еще одна бойня не нужна.

"Как будто и без тебя я этого не знаю!" - возмутился Конрад. Вслух же он только добавил.

– Я уже отдал все необходимые распоряжения. Это все?

– Да, вы свободны герр...
– закончить Гойл не успел, когда у Конрада снова запиликал коммуникатор. Как и у Гойла на руке.

"Так и думал, что сегодня день будет ну просто замечательным!" - саркастически подумал Конрад, читая о начавшейся стачке рабочих орбитального перерабатывающего завода. Самого крупного завода! 50 000 рабочих! Только этого не хватало и без того растянутым силам службы безопасности!

– Необходимо подавить выступления!
– тут же заявил Себастьян, но у Гогенцоллерна было другое мнение. Он встал из-за стола и подойдя к двери бросил одну фразу.

– Я этим займусь.

Двери открылись и в просторное помещение, выполнявшее на станции роль столовой, ко всеобщему удивлению для собравшихся бригадиров, вошел Конрад.

– Снова Король все разруливает?
– спросил кто-то шепотом, но Гогенцоллерн не обратил на это внимания. Он сюда прибыл не для выяснений отношений, а для того чтобы избежать кровопролития.

– Господа.
– кивнув каждому, Конрад сел за стол.
– Так почему стачка?

– Лимиты воды.
– ответил мужчина лет 50-ти с небольшой, но окладистой седой бородой, бывший начальником одного из цехов.
– Сегодня утром узнаем, что их урезали чуть ли не в два раза. Для многих это очень плохое известие.

– Официальное постановление есть?
– спросил Конрад и старик положил на стол гибкую пластинку электронной газеты. В ней было небольшое объявление о сокращении нормы выдачи воды корпорацией в связи с... расширением планетарных территорий колонии! Говоря уж простым языком лягушатник недолго думая решил, что теперь можно сократить выдачу рабочим воды из-за того, что их семьи могут купить эту воду на планете! Назвать это иначе как "сволочизм" Конрад не мог.

– Мало того, что у нас повысили норму работы, так и теперь еще и воду урезали. Мол у вас есть свободное время, вот и покупайте воду на станции.
– высказался кто-то из толпы, пока Конрад читал распоряжение администрации. Подняв взгляд он увидел небольшие глубоко посаженные голубые глаза старика.

– Я разберусь. А сейчас за работу.
– только ответил он, но тут старик только покачал головой.

– Нее. Сначала вода, а потом работа.

– Я сделаю, что смогу, но сейчас в колонии парочка зеленых испортила мне сотню километров электрозаграждения, которые теперь надо срочно восстановить. Пока у меня резервы есть, но если эти сопляки снова что-то учудят, то боюсь пострадают люди.
– ответил на это Конрад, ничуть не кривя душой. Брешь в обороне уже была закрыта запасными секциями, но ведь и запасы не резиновые.

– Ага, а потом все культурно забудут об этом?
– слова старика начали Конрада злить. Он наклонился к нему и посмотрел в глаза.

– Я хотя бы раз повел себя как та сволочь? Хотя бы раз подставил кого-то или посадил за решетку по указке администратора колонии? А?!

– Руперт, не перегибай палку. Это все-таки Конрад. Он держит слово крепко.
– молодой паренек подошел к столу.
– Как быстро вы сможете договорится?

– Постараюсь к вечеру. Если винохлёб попытается обмануть, то я вам обещаю - это будет последнее, что он сделает на своем посту прежде, чем отправится на Бранденбург. Так мы договорились?