Детектив опустил голову, и Дуся так и не поняла, какая из двух догадок верна: Олег вдруг отупел или подругу беспокоить не хочет?

– Но покушение ведь провалилось, - не очень внятно, но упорно не соглашался Паршин.

– Да что с того?! Если сегодня вечером или завтра-послезавтра меня найдут с пробитой головой? Где-нибудь поблизости от дома... На кого в первую очередь падет подозрение?! На охранников, которым я вселенский разнос устроила или на парковщиков, которым вдвое прилетело? Олег, если на меня устроят покушение неподалеку от дома, следствие обязательно опросит нашу охрану и узнает о скандале... который, кстати, мне посоветовали устроить на поминках. Олег, звони Ханькину, пусть проверяет алиби Котовых и «банды» на момент наезда!

Звонить Паршин не стал. И посему Евдокия заподозрила его в лукавстве. Изображает на голубом глазу недоверие словам и версиям, а сам давно определил задачу Ханькину и Павлову.

Сыщик запретил Евдокии уходить из дома, с трудом согласился отвезти ее хотя бы к Юлии. Вечером туда приехал Саша и рассказал, что удалось узнать об алиби подозреваемых.

***

Печальная бледная Юля накрыла в гостиной чайный стол. Дуся помогала ей со всем старанием, выглядела вдова, мягко говоря, на троечку: под глазами тени пролегли, губы сжались в две струны, волосы гляделись старым, пыльным париком. Беда - не красит.

Голодный Ханькин убрал с тарелок бутерброды, приготовленные в расчете на всех желающих, умял с десяток канапе, закусил яблоком и грушей. Пока капитан жевал и глотал, Дуся широким щедрым веером рассыпала версии, каждая из которых могла бы послужить неплохой основой для дамского детектива. Версий этих было такое множество, что Паршин, дабы Дуся не запуталась в них с головой, попросил не увлекаться. Не распыляться сразу на два убийства и одно покушение. А идти последовательно и с конца. Конкретно: с проколотых колес, скандала и наезда зеленых «жигулей».

Землероева не решилась плевать на рекомендации Командира и попросила озвучить алиби подозреваемых.

Объевшийся и потому добродушный Ханькин внял просьбе и кратко, затронув каждого из Котовых и «банды» парой предложений, обрисовал их местоположение на время неудавшегося покушения.

Застройщик Рощин выезжал в область, где у него объект. Время на дорогу ему потребовалось чуть больше, Борис уверял, будто просматривал какие-то участки в какой-то глуши.

Мадам Рощина сидела дома, что подтвердила верная, как пес, домработница, вкалывающая на Рощиных лет десять.

Тата и Эдик торчали в «цитадели» и снова давали друг дружке взаимное алиби.

Полковник мотался по ветеранским делам и есть свидетели.

Отоларинголог самостоятельно варила борщ, так как ее помощница по хозяйству ходила зуб лечить.

Стас Леонидов в пробке загорал.

Валик был в университетской библиотеке. Это подтвердила куча свидетелей и библиотекарша, хорошо запомнившая паренька в малиновом жакете и огромных башмаках.

Лихолетовы, по причине нетипично приличной погоды, прогуливались в парке, что подтвердили знакомые собачники.

Дуся воодушевленно вцепилась в каждое алиби, разметала все в пух и прах...

Хитрый Ханькин попросил молодую сыщицу умерить темперамент и довериться профессионалам. Под насмешливым взглядом Паршина еще немного поговорил об алиби и его доказательствах.

Машину Рощина видели аборигены какой-то деревеньки, где автомобиль задумчиво стоял между сугробов. Борис действительно рассматривал предложенный земельный участок.

Его жена два часа трещала по домашнему телефону с подружкой, что подтверждает распечатка звонков телефонной компании.

Домработница старших Котовых уверяет со знанием дела: сварить такой борщ за полчаса - уму непостижим, хозяйка на него часы убила.

Дедушка-ветеран вообще вне подозрений.

Местоположение Стаса удалось установить по дорожным камерам ГИБДД. Леонидов опаздывал на деловую встречу, поминутно на часы смотрел и в точности сказал, в каком районе был в указанное время.

Валентин не такой глупый парень, чтобы не знать - его присутствие в университете позже сверят с показаниями опять-таки камер наблюдения. На это нужно время, которого еще не было, университет - разбуженный пчелиный рой. Но задача вполне выполнимая: паренек приметный, неформальный.

Эдик из дома вяло общался по Интернету с таким же бездельником-приятелем. Тата, правда, выходила из дома, но на минуточку - белье забрать из прачечной, где ее отлично знают. (До Дусиного дома успевала только на вертолете смотаться.)

Знакомый собачник Лихолетовых - генерал МВД в отставке. С ним немножко поговорили по телефону.

Евдокия приуныла.

– А что с машиной?
– спросила почти безнадежно.
– С «жигулями»?

– А это интересно, - хмыкнул Ханькин.
– Жигуль не просто получается приметный, а где-то даже легендарный. Его владелец - шибко пьющий индивид, о сохранности четырехколесного друга не печется. Машина стоит во дворе. Каждый пацан знает, что забывчивый дед хранит запасные ключи в дупле огромной липы.