Дуся пошла в офис строительной фирмы Котовых, рыть землю по следам секретарши Канипаловой. У такой хваткой красотки, как Эмма, наверняка найдется парочка-другая подколодных подружек, способных вволю поболтать об убиенной - с «сочувствием», без протокола.

И прежде чем стучаться лбом в пуленепробиваемое стекло отдела регистрации посетителей, благоразумно позвонила Леонидову.

– Станислав Натанович, не могли бы вы принять меня в офисе и представить сотрудникам? Я хотела бы...

Объяснять чего бы она хотела и почему заявится, Дусе не пришлось. «Какой-то там директор» был сама любезность и готовность. «Конечно, Евдокия, о чем разговор. Приходите, беседуйте, я окажу, поспособствую, представлю, дам приказ...» Учтивость Леонидова распростерлась вплоть до личной встречи у конторки выписки пропусков. Евдокия чувствовала себя персоной ВИП, директор помогал снять шубку, секретарша уже и кофе в кабинет доставила...

– Делайте все, что считаете нужным.
– Огорошенный последними событиями Леонидов был слегка испуган.
– Не могу просить вас держать меня в курсе дела, понимаю - тайна следствия, но...
– Станислав скривился: - У нас такой коллапс назревает... Юленька отошла от дел, Коли нет... Господи, мне даже не верится, что это все когда-то кончится!

Леонидов взмахнул рукой, поправил немного сбившийся галстук.

– Станислав, - в первые минуты встречи директор попросил Евдокию оставить отчества, - разрешите мне начать с вопроса вам?

Леонидов с готовностью кивнул.

– Вы не могли бы мне сказать, на каком этапе находились переговоры об объединении с фирмой Рощина?

– Николай попросил Бориса сделать аудит, - кривя лицо, как будто собирается заплакать, бодро отрапортовал директор.
– Аудит должна была делать фирма Закревской... Но окончательного решения не принял еще ни Борис, ни Николай - так что разговоры, разговоры...

– Но разговор ведь шел об аудите? А это уже продвижение к консенсусу?

Леонидов пожал плечами:

– Ядвиге принадлежит солидная часть фирмы Рощиных, без ее согласия на объединение все могло так и остаться на уровне болтовни.
– Сам Стас был разведен много лет назад и оставался в твердом убеждении, что жены и бизнес должны пастись на разных лужках.

Дуся и директор еще немного поболтали о семье и «банде», прошлись по некоторым деталям субботней реконструкции.

– Вы не могли бы мне сказать, с кем более всех здесь дружила Эмма?
– в итоге спросила Евдокия.

– Секретарши не моя епархия, - смущенно скуксился Стас.
– Но, Анечка, мой референт, введет вас в курс.
– Нажал на кнопочку селектора, пригласил Анюту в кабинет и повелел той быть поводырем для молоденькой сыщицы.

Профессионалы сыска уже прошлись по всем школьным, университетским, дворовым и рабочим подружкам убиенной Эммы. Евдокия, думая о том, что в связи с убийством шефа и секретарши «собака закопала косточку» в непосредственной близости от рабочего стола Эммы Канипаловой, отправилась туда - к уютному предбаннику в стиле хайтек, к двум кадкам с сочным фикусом и пальмой - и даже посидела в кресле Эммы, любуясь видом на начальственную дверь.

Подумала немного.

Анюта «какого-то директора» не сказать чтоб оказалась сыщице полезной. На девушек, услышавших о двух убийствах, вообще немота нападает, и эта тоже не явилась исключением. Когда сыщица Землероева храбро уселась в кресло покойной, референт так посмотрела на Дусю, словно та душевно заболела и совершила святотатство. В глазах у Ани пылала возмущенно-гневная отповедь: тут кресло, можно сказать, не остыло, а ты уже в него уселась, дорогуша! Ничего святого в людях нет.

Землероева же невозмутимо поглядела на пышный букет с печальной лентой возле фотографии жизнерадостной усопшей; потрогала бумажки на столе, покрутилась вместе с креслом и, решив, что произвела уже достаточное впечатление, поставила локти на столешницу. Положила подбородок на ладони чашечкой и, задирая его чуть выше, чем требовалось для внятной речи, произнесла:

– А скажите-ка мне, Аня, каким человеком была Эмма Канипалова?

Аня, бывшая старше душевно черствой Дуси лет на восемь, гневно хлопнула ресницами:

– Эммочка была отличной девушкой! Хороший работник, заботливый друг, внимательный...

Землероева, в мыслях которой акулы со стальными челюстями слабо монтировались с заботой и дружбой, громко хмыкнула и убрала подбородок с ладоней.

– Ань, ты мне тут насчет любви и дружбы не втирай, а? Я с Эммой немножко познакомилась, такие как она друзей на завтрак кушают.
– Внушительные клееные ресницы хлопнули уже не так отчетливо. В глазах плеснулась поговорка «о мертвых либо хорошо, либо рыба об лед».
– Давай говори, кто тут был самой злейшей подружкой и закадычной сплетницей?

Ресницы некоторое время шлепали в ритме виртуозно исполненного «Полета шмеля», Дусе показалось, даже ветром обдало. (Интересно, у Леонидова изначально вкус на натуральность подгулял или общая мода на искусственную красоту уже позже привилась?) Пошелестев густо подведенными опахалами, Анюта наконец-то привлекла и руки: сделала круговой жест наманикюренной когтистой лапкой, подразумевающий - да все.

– С кого начнем?

– Пожалуй, с Насти, - вздохнула референт, слегка нахмурив гладкий лобик.