Превращению союза племен в народность способствует наличие ряда условий: 1) Обладание общей территорией или открытость границ между племенными территориями, следовательно – некоторое ограничение действия территориального инстинкта (“территориальности"); 2) Общий язык и, отсюда, легкость общения и обмена сведениями; 3) Наличие государственности, общих органов управления и олицетворяющих власть лиц (старейшин и их совета, короля и т. п.); 4) Общих элементов культуры (религии, мифов, представлений об общем происхождении и т. п.).

Именно таким племенным союзом, довольно быстро превратившимся в народность, была Киевская Русь, которая, по предположению ряда авторов, была уже союзом племен. "Русские летописцы перечисляют по именам восточнославянские племена, вошедшие в состав Киевской Руси. Но, по-видимому, и поляне, и вятичи, и дреговичи, и древляне, и некоторые другие этнические образования, упомянутые в летописи, к моменту образования единого государства представляли собой уже не племена, а союзы племен. Об этом можно судить, в частности, по масштабу занятых этими этническими общностями территорий." [34]

Не превратился в народность союз племен, во главе которого стоял Атилла. Союз этот получил название гуннов или Гуннским союзом племен и состоял из гуннов, тюркских племен, германцев, славян, кельтов, угрей и других. Все эти этнические группы говорили на разных языках, имели каждая свою особую культуру и не могли сливаться и положить начало новой этнической общности. В военном отношении в определенный отрезок времени они были могущественными. Но их союз в конце концов был разбит более мощным союзом.

Известным в истории союзом племен явились скифы, населявшие юг Восточной Европы. В этом союзе, существовавшем примерно две тысячи лет назад, видную роль играло одно племя, которое Геродот называет царскими скифами [35] . Как отмечают Ю. В. Бромлей и Р. Г. Подольный, общая мощь скифского союза оказалась так велика, что они выиграли войну у могущественного персидского царя Дария. О походе Дария в страну скифов и его поражении подробно рассказывает Геродот. Только сарматскому союзу племен удалось одержать победы над скифами.

Как заметили этнологи, превращение союза племен в народность особенно быстрыми темпами идет там, где, кроме общности языка, появляется государство. "Оно способствует общности экономических, социальных и иных интересов сближающихся племен, придает их союзу более прочную форму.” [36] Если, однако, конкретизировать этот вопрос, следует задать себе по крайней мере следующие вопросы: а) Какая форма правления и какой тип государства более благоприятны для ускоренного перехода от племени и племенных союзов к народности и нации? б) На различных этапах истории одного и того же народа могут ли наблюдаться обратные процессы, т. е. переход от уровня нации и народности к уровню племен? Например, в Армении после потери государственности в V веке н. э., а также после падения Анийского государства, появились так называемые "провинциальные автономии" в составе Византийской империи. Это был шаг назад в развитии армянского этноса по сравнению с временем существования могущественного царства Тиграна Великого и даже государства Аршакидов.

Вывод может быть следующим: этническая история народа не всегда является только прогрессивным процессом эволюции и (или) скачков, перманентным переходом от низших форм этносов к высшим их формам. Процесс этот – очень сложный и противоречивый, сильно зависящий не только от внутренних тенденций и потенциалов развития этносов, но и от внешних условий. Столкновение с более могущественным этносом может свести на нет результаты многовекового развития по восходящей линии.

Переходу от племенных союзов к народности и нации способствуют, наряду с вышеперечисленными факторами, еще и производственные, экономические связи между входящими в союз племенами. Очень верно отмечают этнологи, что экономические связи приводят к нивелировке первоначальных этнических различий между племенами, к их сближению и выработке у них общих черт.

Когда племена или другие этнические группы, которые составляют союз, по своим антропологическим чертам и по культуре (языку, традициям и т. п.) очень различны, то создание нового этноса или суперэтноса (как вскоре увидим) невозможно. Невозможно формирование нового типа этнофора (например, "советского человека”) [37] . Силовые же методы и ложная, искусственная идеология лишь усугубляют конфликты и различия, что приводит к дезорганизации и все новым столкновениям. Такой подход, более реалистический, позволит лучше понять те процессы, которые в последнее десятилетие 20-го века происходили на территории СССР, Югославии и ряда других стран. Нельзя соединить то, что несовместимо.

Народность приобретает, по сравнению с племенем или племенными союзами, новую социальную структуру. Людей в народности связывают друг с другом не только (и не столько) родственные и брачные отношения, сколько политические институты, государство. В составе народности образуются общественные классы, противоречия которых тоже ослабляют родственные связи.

Когда народности существуют в составе государства, этнические процессы ускоряются. В составе единого государства разные этносы подчиняются одинаковым законам, воспринимают общие представления и символику, участвуют в общегосударственных делах (строительстве больших объектов, в управлении страной, в войнах и т. п.). Все это способствует консолидации этносов, особенно если они по своим основным признакам близки и разделяют общую историческую судьбу. Надо иметь также в виду, что после перехода на уровень народности в обществе могут сохраняться также племена и их союзы. В принципе в каждом сложном в этническом отношении обществе различные типы этносов сосуществуют [38] . Народности, которые живут в национальных государствах, по-существу являются этническими меньшинствами. В своем этногенетическом развитии они, по разным причинам, отстали от ведущего, т. е. господствующего этноса. Такие этнические группы стремятся существовать как можно дольше и как можно автономнее (например, армяне в США, баски – в Испании и многие другие этносы). Но судьба большинства из них, по-видимому, ассимиляция в среде господствующего этноса. Подробнее о таких группах речь будет идти в главе о маргинальности. Это те этносы, которые стремятся стать этнонациями, но это не всегда им удается.