— Ну… Локи у нас вообще обаяшка, все об этом знают, — пожал плечами Конь, — но это не убивает того факта, что он крутой хакер.

— Лис лучше!

— Намного лучше! — согласился с Хикари Док.

— Лис ваш — странный. Честно говоря, смотря на его проги, у меня исчезает всякое желание встречаться с этим человеком в реалии, — заявил Конь, — таких, как он, нужно остерегаться, — хмыкнул парень. Конь всегда отличался удивительной проницательностью.

— Пусть так, но в реалии ни с кем встречаться мы и не собираемся. Нам нужно собрать десятку лучших хакеров и написать антидот.

— Док, не забывай, что правительство все еще ведет за нами охоту и некоторые из нашей бравой десятки лучших теперь еще долго до виртуалии не доберутся!

— Доберутся… мы найдем всех… и спасем человечество!

— Фу, Док… меня сейчас точно стошнит… — каменное лицо Коня — то, что умудрялось поднять настроение Доку в любой ситуации.

— А я, пожалуй, пойду еще капельку посплю, — вновь начал зевать Хикари.

— Только посмей! Никто больше спать не будет! За дело! Мир ждет нас!

— Ты не имел право использовать Мари! — кричал парень, в ярости скидывая с железного стола кучи болтов, инструменты и бутылки с машинным маслом.

— Не буйствуй, — спокойно ответил профессор, полностью поглощенный ремонтом своих андроидов. Ему стоило большого труда все же вернуть контроль над роботами, точнее, уже над одним-единственным роботом — Ди, остальные были выведены из строя.

— Вот чудовище, сделать такое с моими крошками, — пропел себе под нос мужчина, завинчивая очередной болт, — но ничего, мои куколки, к вечеру вы уже будете на ногах, и я дам вам возможность отомстить…

— Ты вообще слушаешь, что я говорю?! — парень схватил со стола большой гаечный ключ и со всей дури ударил им по стене.

— Ник… прошу тебя… прекрати эти детские истерики. Мари — всего лишь андроид, которого я сделал. Естественно, я буду пользоваться ей так, как мне заблагорассудится!

— Она больше не твоя! Я ее починил, тогда как ты назвал ее грудой ненужного металлолома! Больше не трогай ее!

— Ведешь себя как маленький… Якаешь направо и налево, а в действительности сам ни на что не способен, — нахмурился мужчина, — мне надоели твои глупые истерики. Убирайся, ты мне мешаешь, — с этими словами мужчина демонстративно отвернулся от сына и вновь все свое внимание направил на ремонт.

— Ненавижу тебя! — с этими словами Ник размахнулся и метнул гаечный ключ в сторону отца. Ключ пролетел всего в паре сантиметров от головы профессора, отрикошетил от стены и с грохотом упал на пол. Мужчина никак на это не отреагировал, парень же вылетел из комнаты как ошпаренный, задыхаясь от слез обиды и в сотый раз задаваясь вопросом, что вообще он здесь делает, кто он и для чего живет.

Для кого? Для нее… Конечно же, только ради нее.

Дабы успокоиться, парень поднялся на верхний этаж и через пару минут был в уже знакомой и столь родной комнате с кучей медицинской аппаратуры и кроватью, на которой лежал самый важный для него человек. На лице его матери, как всегда, было выражение какого-то болезненного удовлетворения. Парень пару минут стоял вдали от ее постели, прежде чем все же решился подойти ближе. Отец запрещал подходить к ней, говорил, что ее здоровье очень слабо и держится буквально на волоске. Но сегодня, только сейчас, всего на мгновение, парень подошел к кровати матери, присел на самый ее край, затем наклонился к женщине, что тихо-тихо дышала, и уже хотел было поцеловать ее в лоб, когда взгляд парня наткнулся на маленькое пятнышко на подушке женщины. Пятнышко было прозрачно-желтое и почти незаметное в полумраке комнаты. Тогда Ник пошкрябал пальцем по пятну, а затем принюхался. Машинное масло. Что здесь может делать машинное масло? Неужели его оставил отец?! Но он ведь запрещает ему подходить к матери совсем близко, а сам значит делает это постоянно?! Или же…

В голове его зароились очень и очень нехорошие мысли. Думать о внезапно пришедшем в голову предположении не хотелось, но проверить это стоило. Недолго думая парень медленно стянул с матери покрывало и прикоснулся к ее шее, прощупывая пульс. Сердце билось. Верно. Но стук… стук было совсем не…

— Я же сказал, чтобы ты здесь даже носа не показывал! — внезапный рык отца заставил Ника вздрогнуть.

— И теперь кажется наконец понял, почему… — тихо прошептал парень, медленно поднимаясь с постели, — Где она? — прошептали его пересохшие губы.

— Кто она?

— ГДЕ МОЯ МАТЬ, ублюдок!!!

— Она лежит перед тобой…

— Это…! — парень ткнул пальцем в лежащую на кровати женщину, — Это ты называешь мамой? Да как ты смеешь! До чего ты докатился, отец?! ГДЕ МАМА?!

— Это и есть твоя мать.

— Неправда!

— Да приглядись же к ней! — профессор внезапно подошел к кровати ближе, обогнул ее, уселся с противоположной от Ника стороны и обнял женщину, — Только почувствуй… она теплая… она дышит… Пока не говорит, но я же специально экспериментирую над созданием нужных эмоций! И совсем скоро мама к нам вернется! Просто я хотел сделать тебе сюрприз, и поэтому не разрешал тебе сюда заходить… не хотел, чтобы ты узнал обо всем раньше времени. Но ты все равно узнал! Эх Ник, это ведь так же, как искать новогодние подарки накануне праздника. Так нельзя, понимаешь, ведь я хотел сделать тебе сюрприз и…

— Замолчи… замолчи, старый психопат! Где моя настоящая мать?!

— Внутри… я же говорю… Она здесь, с нами… Ты же знаешь, что она была очень слаба. Она чахла на моих глазах, с каждым днем ей становилось все хуже, пока, наконец, в одно утро она не проснулась. Я ей не позволил этого сделать. Она так мучилась, бедняжка… Я всего лишь хотел, чтобы ее муки прекратились. Поэтому я решил создать для нее новое тело.

— Ког…да… — парень уже и сам понял, к чему велся весь этот разговор. Мать, лишь слабая жизнь которой, порой заставляла жить и его. Мечты, что когда-нибудь она все же придет в себя, вновь погладит его по голове, как это делала в детстве, произнесет его имя и улыбнется ему… Все это было глупо. Он мечтал о несбыточном, тогда как его мать уже давно была мертва.