— Ох, может, попросишь его вставить силикон? — усмехнулась Джоу, садясь на подлокотник моего кресла.

— Ну… интуиция подсказывает мне, что если я предложу ему что-то подобное, он мне этот силикон запихнет в глотку… или в куда более интересные места, — нахмурился я, представляя не самую приятную картину.

— Аха-ха! Локи все-таки прекрасен! С какой стороны не посмотри, он чудо! Чудо, на которое здорово любоваться со стороны…

— …Но столкнувшись с которым начинаешь срать где попало и овладеваешь магией воздуха под названием метеоризм, — невесело закончил я за Джоу, — Даже не представляешь, как мне сначала было страшно просто находится с ним рядом!

— А что же изменилось?

— Не знаю, — пожал я плечами, — я влюбился в него. Любить и бояться одновременно может и можно, но у меня это получается довольно плохо.

— Но как можно влюбиться в того, кто постоянно причиняет тебе боль и унижает? — задала Джоу вопрос, который наверняка мне зададут еще не одну сотню раз.

— Не знаю… Зуо сильный, — не задумываясь, ответил я.

— Сильные люди слабы именно своей силой. Разве ты не знаешь старую поговорку «Там, где сильный сломается, слабый — прогнется»?

— Знаю… я, между прочим, очень гибкий! Крайне гибкий! Я буду прогибаться за нас обоих. И тогда Зуо никогда не сломается, — уверенно заявил я.

— Симбиоз силы и слабости, вы люди — удивительные создания, — говоря это, Джоу уже расположилась в моем кресле, положив голову мне на колени.

— Ты и сама была человеком, — напомнил я вмиг погрустневшей девушке.

— Ключевое слово здесь «была» — вяло улыбнулась она, — ну да ладно… меня так и уносит поговорить о разных глупостях. Как не грустно это признавать, но мне действительно не хватает общения. Но сюда я тебя привела вовсе не для этого, — с этими словами Джоу вновь материализовалась в своем кресле, — просто мне надоело наблюдать, как вы словно мухи бьетесь о толстое стекло, находясь всего в паре миллиметров от открытой форточки.

— Что ты имеешь ввиду? — осторожно спросил я.

— То, о чем говорила и ранее. Ты можешь найти создателей. Сам. С тем, что у вас уже есть. Прекратите топтаться на месте и заниматься глупостями. Прямо сейчас, когда мы вернемся в твою систему, просто найди создателя.

— Но я не могу! — в панике воскликнул я.

— Знаешь, глупая лиса, вопя на всю виртуалию про то, что ты можешь и не можешь, ты умнее не кажешься, — усмехнулась Джоу, — тебе всего лишь надо сконцентрироваться и тогда…

— А если у меня не получится? И зачем же появилась ты? Не для того ли, чтобы помочь нам? Разве ты не можешь найти создателя и сказать нам, где он? — я знаю, что прямо сейчас выглядел крайне жалко, но меня это волновало мало. Если уж на то пошло, я вообще люблю казаться жалким. Очень удобное положение, при котором на тебя никто ничего не возлагает и ничего от тебя не требует. Ты же жалкий. Ну кинут в твою сторону пару презрительных взглядов и отстанут. А мне презрение окружающих, что клоуну винтовка.

— Зачем мне его искать, если я и так знаю, где он находится, — как ни в чем ни бывало, пропела Джоу.

— Так скажи нам…!

— Зачем? — искренне удивилась девушка, внимательно наблюдая за мной.

— Что значит зачем?! — взбесился-таки я, моя игра в жалкое никчемное создание на нее не повлияла. — Чтобы мы спасли людей!

— Спасли? От чего?

— От смерти!

— Но они все будут жить дальше, — возразила она, — здесь, в виртуалии.

— Что за бред, не все же…

— Все, бака-лис, все! Открою тебе маленькую тайну, — ее шепот был еле различим, — все кто, когда-либо умирали в реальном мире, находясь в этот момент в виртуальном, в какой-то степени обретали бессмертие, — ухмыльнулась она. Вот тебе и здравствуй жопа новый год. Как можно говорить о таких жутких вещах вот так вот, даже не подготовив! Нет бы за полгода до открытия этой страшной тайны начать мне на рабочий стол в компьютер подсовывать соответствующую литературу про виртуалию и сотни гипотез по поводу нее как параллельного мира или пространства безумцев, кидать феерические картинки и странную музыку. Так нет же! Джоу видимо любительница поставить человека перед фактом, а затем наблюдать за тем, как он медленно обтекает.

— Если бы это было правдой, тогда… — я все же старался держать себя в руках, ногах и очень жалел о том, что в данный момент на мне не было той белой рубашки, рукава которой завязываются за спиной. Вот уж всем держалкам держалка.

— Вы видели бы аватары погибших, люди бы узнали о подобной специфики виртуалии и все как один побежали умирать, дабы обрести бессмертие?

— Именно, — кивнул я.

— Эх, Тери, ничего в этой жизни просто так не бывает, — пожала Джоу плечами. Ну, начинается. Когда говорится подобная фраза, все что следует за ней — занудная хрената! Можно подумать, я сам не знаю, что все в этой жизни не просто, а, наоборот, очень даже сложно. Пф! Да я понял это еще в тот момент, когда полез в сломанный автомат с игрушками, стараясь вытащить свой выигрыш, что остался где-то по дороге к выходу, и моя рука застряла! Пришлось просидеть в таком положении несколько часов, прежде чем толпа зевак вдоволь покуражились, пофоткались со мной и сняли на камеру, и только затем наконец, ушли восвояси. Тогда выбраться из пут автомата мне помог дворник. Так что прошу вас, давайте без дебильных нравоучений!

— За все надо платить, — тем временем кинула еще одну стандартную фразу Джоу, — Как ты думаешь, сколько времени ты сможешь пробыть здесь, — она развела руками, намекая на белое пространство, в котором мы все это время находились, — не свихнувшись от скуки?

Я задумался. Почесал затылок. Хмыкнул. Потер подбородок, покусал нижнюю губу.

— А подсказку зала можно? — наконец выдавил я.

— Ох, — выдохнула девушка, — как же я могла забыть, что с тобой это не прокатит. Ты уже давно спятил. Ну да похрен. Я пребывала здесь… очень долго. И поверь мне, могу с уверенностью сказать, что если в виртуалии существует ад — то этот ад «Белый куб». В какой-то мере это даже правильно. После смерти независимо от того насколько ты праведен, ты попадаешь в Ад. И заточен ты здесь будешь до тех пор, пока не сможешь собраться с силами и вырваться отсюда. Время здесь протекает крайне медленно, не так как в обыкновенной виртуалии и тем более в реальном мире. Оно словно патока. Тянется и тянется и тянется. Через какое-то время мир, в котором ты жил, начинает казаться тебе сном. Ты прекращаешь верить в существование еще чего-то кроме этого белого пустого пространства. Нет мира, нет людей, кажется, и тебя самого нет. И тогда ты начинаешь сходить с ума от дум по поводу того, кто или что ты, в чем смысл твоего существования… Сколько глупостей лезет в голову! Поэтому-то из «белого куба» вырваться и тру… ты блять, что там, спишь что ли?! — взывала она, заметив как я показательно отвернулся от нее и засопел.