Герби хотел возразить.

– Солнышко мое немецкое, не перебивай. Послушай старую сову - никуда я с тобой не поеду, вам, насколько я знаю, запрещено с унтерменшами отношения заводить, мой немецкий... мой аусвайс на первом же пограничном посту в Германии не выдержит проверки, а попадать к какому-нибудь Кляйнмихелю... брр, было бы из-за чего...

И запела тихонько ему на ухо:

– "Лился сумрак голубой в паруса фрегата,

Провожала на разбой бабушка пирата.

Пистолеты уложила и для золота мешок,

А ещё конечно мыло и зубной порошок."

Герби, прослушав, сильно смеялся. Особенно на словах:

– "Но на этом месте внук перебил старшуку: слушай, это все так тебе знакомо, ты давай, сама езжай, а я останусь дома!"

– Умешшь ты меня засмешить!

– Ну не плакать же, оба знаем, что будущего у нас нет, такая вот жестокая шутка. Чья-то. Я где-то в журнале читала, что ваши из Люфтваффе во время воздушного боя провалились во временную дыру и попали в Америку двухтысячных, но так и не смогли понять и принять, у одного крыша... э-э, сошел с ума. А второй как малое дите стал, наивный, уверял всех, что такой вот сон у него, и жалобно просился обратно, там же бой идет! А ты у меня умничка, все понял и принял как надо, горжусь тобой.

– Ох, Варья, не представлять как я оне тебья...

– Я тоже. Но Герби, нам с тобой хоть и недолго, но отпущено полной мерой. Да, мы не можем днем даже улыбнуться друг другу, но ночи пока все наши. Мальчик, сколько мне ещё отпущено, я каждый день буду тебя вспоминать, поверь, ты мне очень дорог, такие как ты - они редкость!!

А Панас опять привел девушку, вернее, даже девчушку - замурзанную, худющую, зашуганную какую-то.

Стеша, вполне освоившаяся в лагере, увидев её, ахнула:

– Пелагеюшка!! Откуль ты взялася? Тебя ж, вроде как, у Германию??

– Сбегла я, Стеш, со Степаном, доску у вагоне на полу оторвали и самые худые убягли, хто куды. Вот и Степан у одну сторону подался, я у другую, и шла побирушкою. Немцы меня за тетку у годах принимали, дошла вот... домой никак нельзя, дед Леш встретился на радость, а потом вот и Панас, я ж один курс училишча медицинского успела закончить, а на хронт не узяли, мала, сейчас вот пригожуся.

Игорь, крепко подружившийся со Стешей, да и она отвечала ему взаимностью, поразился:

– Как же ты дошла-то, ведь даже слабый ветер тебя снесет?

– Дошла, вот.

Отмытая, худенькая до прозрачности, Пелагеюшка что-то задела в душе Сергея, который, дожив до сорока лет, глубоко и сильно разочаровался в женщинах-девушках: по молодости его, наивного и увлекающегося пацана с небогатыми родителями, "любовь всей жизни" предпочла заменить на жирноватого, хамоватого, но сына директора домостроительного комбината.

Разочарование было наисильнейшим, Серега возненавидел весь женский пол, начал усиленно учиться, совмещая учебу с подработками. Как-то удачно сложилась компания таких же жадных до достижения высокой планки ребят, и потихоньку, набивая синяки и шишки, Сергей Алексеевич стал многоуважаемым бизнесменом и очень котирующимся у длинноногих красоток, выгодной партией - неженатым мужчиной. А Серега просто их перебирал, не испытывая ничего, кроме спортивного интереса.

Мамуля уже и не вздыхала, и не спрашивала, когда же он женится, одно только сказала, как отрезала:

– Ко мне в дом ты приведешь только ту девушку или женщину, которая станет для тебя всем.

– Мам, да разве есть они такие?

– А ты, сынок, не туда глядишь.

А сейчас Сергею до судорог в пальцах захотелось эту девчушечку спрятать у себя на груди, завернуть в свою телогрейку, отогреть и не отпускать!!

Пелагеюшка и не подозревала, какие сильные чувства она вызвала у этого мужчины. У девчушки с огромными печальными глазами и необыкновенной косой было что-то такое, что, наверное, уже и не встречается теперь в их шумном и разболтанном двадцать первом веке - истинная чистота души. И стал Серега с первого дня ангелом-хранителем этой Пелагеюшки-Полюшки - мужики приняли этот интерес с пониманием, только сильно удивился Игорь:

– Алексееич?? У тебя такие всегда красотки были, а тут девчушка, как птичка-синичка.

Но увидев взгляд начальника - памятный такой, по той жизни - заткнулся и пробормотал, -Извини...те!

А сам Игорь оглушительно влюбился в Стешку. Он старался не думать, каково это - расстаться с нею, а в то что они вернутся, он ни минуточки не сомневался, гусарил, ерничал, цеплял Стешку по делу и без. И понимая, что время работает против них, просто и незамысловато озвучил ей: