— Рон, это ошибка.

В тусклом свете фонариков лицо Рона казалось каким-то чужим.

— Да, но она не будет нашей последней ошибкой. Когда услышишь гудки, начинай толкать.

Марк положил фонарик на крышку второго саркофага и приготовился толкать. Когда Рон ушел, в зале стало ужасно темно. Оставшийся фонарик отбрасывал только небольшой конус света, все же остальное помещение погрузилось в такую пугающую тьму, с какой Марк не встречался еще ни разу в жизни. Когда он услышал быстро удаляющиеся шаги Рона и положил ладони на холодный гранит, у него от страха перехватило дыхание.

Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он наконец услышал шум мотора. Потом прозвучал гудок. Марк услышал хруст гальки под колесами, увидел, как натянулся канат, и в следующий момент тяжелая крышка саркофага со скрипом сдвинулась с места.

Вскоре шум мотора стих, и в туннеле послышались шаги Рона. Через несколько секунд показался луч второго фонарика и послышался голос Рона:

— Ну и что у нас получилось?

— Около пятнадцати сантиметров… — собравшись с духом, проговорил Марк.

Рон осветил фонариком край крышки и заметил, что между ней и толстой стенкой саркофага образовалась крохотная щель.

— Отлично, давай попробуем еще раз. Думаю, метра будет достаточно, чтобы рассмотреть, что там внутри.

Как только Рон ушел и унес с собой второй фонарик, страдания Марка начались снова. Он так вспотел, что его рубашка, влажная и холодная, прилипла к телу. Его сковал невероятный ужас. Он старался избавиться от страшных картин, которые одна за другой возникали в его фантазии и слишком сильно действовали на него. Он изо всех сил пытался сконцентрироваться на предстоящей задаче, которая, как он себя убеждал, заключалась лишь в том, чтобы сдвинуть тяжелый камень, только и всего.

Но когда крышка под его ладонями снова начала двигаться, а темная щель стала еще больше и еще ужаснее, Марка охватил леденящий ужас и ему с большим трудом удалось сдержаться, чтобы не закричать.

Скрежет крышки заглушил такой родной и успокаивающий шум мотора. Он походил на скрип ржавых ворот, за которыми находилась преисподняя.

Когда Марк, кряхтя, налег на медленно, сантиметр за сантиметром сдвигающуюся крышку, у него по лбу градом покатился пот. Теперь он еще больше наклонился над раскрытым саркофагом, и перед ним разверзлась черная дыра. Он зажмурился, и ему представилось, как из гроба вдруг появляется огромная рука, которая хватает его за горло.

— Ну как там?

Марк вскрикнул.

— Ты что? — Рон подбежал к Марку и потряс его за плечо. — Это всего лишь я! Ну, пойдем же!

Марк отошел от саркофага и, тяжело дыша, прислонился к Рону.

— Ты… до смерти напугал меня…

— Брось, — Рон положил руку Марку на плечо, — ты слишком уж стараешься. А тебе нужно было только направлять камень. Остальное сделал «лендровер». Ну ладно, возьми себя в руки.

Марк несколько раз глубоко вздохнул. Сглотнув, он почувствовал жгучий, металлический привкус во рту.

— Все нормально…

— Ты уверен?

— Да… — Откашлявшись, Марк сказал уже более твердым голосом. — Все в порядке. Давай посмотрим, что у нас там.

Они подошли к саркофагу и посветили фонариками в черную дыру под крышку. Оба египтолога замерли от изумления.

Спустя полчаса они заглянули и во второй саркофаг.

Рон вернулся к «лендроверу» и окончательно стащил крышку с первого саркофага. Упав на каменный пол, она раскололась на две половины. Потом они сдвинули крышку второго саркофага, которая тоже разбилась. После этого они принялись внимательно осматривать содержимое обоих саркофагов. Марк заговорщически прошептал:

— Ни разу еще не встречал такого замечательного препарирования.

— С этой точки зрения они само совершенство, — согласился с ним Рон. — Кажется, что после бальзамирования их сразу же доставили сюда. Никаких признаков разложения!

Оба египтолога стояли, склонившись над первым саркофагом и освещая мумию лучами своих фонариков. Каждая деталь говорила о мастерской работе: тщательность, с которой было завернуто тело, стройный рисунок бинтов, исключительная белизна льняных полотен.

В саркофагах лежали два маленьких человеческих тела, завернутых одинаково и с одинаковой тщательностью. Но на их лицах не было масок мертвых, а на льняных полотнах не были вытканы заклинания. Это были простые, ничем не примечательные, аккуратно забинтованные свертки, лежавшие в холодных гранитных гробах.

— Это женщина, — тихо заметил Рон. — Посмотри, как сложены ее руки.

Марк уже заметил это. У первой мумии руки были скрещены на груди, что свидетельствовало о том, что это было тело царя. У второй же, маленькой, похожей на куколку мумии на грудь была положена только одна рука, а вторая лежала вдоль тела, именно так, как это делали, когда хоронили царицу.