Когда Марк подошел к дому умды, он увидел, что дверь заперта, а окна забиты соломой. Сначала Марк громко и настойчиво стучал, а потом попытался силой открыть дверь, но дом был крепко заперт.

Он развернулся и пошел по тропинке на окраину деревни, к дому Константина Доменикоса. Но на этот раз во дворе не играли дети. Двери и окна были заколочены.

Марк растерянно остановился и снова бросил взгляд на опустевшие поля. Один-единственный буйвол лениво жевал пучок травы.

Марк зашагал обратно к выбеленному дому умды. Изо всех сил барабаня в дверь, он закричал:

— Выходи, я знаю, что ты дома! Я не уйду, пока не поговорю с тобой!

Он остановился и прислушался. Кругом было тихо, только завывающий ветер кружил песок на крохотной пустынной площади.

— Черт возьми! — завопил Марк. — Мне срочно нужен твой телефон! Это очень важное официальное дело, хагг. Нам срочно нужно связаться с властями, а для этого нам нужен твой телефон!

И снова никто не отозвался. Вокруг царила мертвая тишина, и на него вдруг нахлынуло неприятное ощущение, что за ним наблюдают сотни невидимых глаз.

Потом он услышал, что кто-то бежит к нему по узкому переулку, ведущему к дому умды. Марк обернулся, готовый к худшему. На площади появился Рон, который тащил за собой спотыкающегося Холстида.

— Что случилось?

— Они отказываются нас перевозить, — возмущенно выпалил Рон. — Мы предложили им тысячу долларов, но они ни за что не хотят переправить нас на тот берег! Они говорят, что с нами они пойдут ко дну!

— Сколько человек на берегу у реки?

— Только владельцы фелюг. — Рон огляделся кругом. — А где умда и все остальные?

— Сам не знаю.

— Ого! — произнес Рон, глядя Марку через плечо.

Марк обернулся и увидел позади себя четырех здоровенных феллахов, которые медленно приближались к ним. В руках у них были увесистые дубины.

— Где умда? — спросил он по-арабски.

Мужчины остановились перед домом умды.

— Нам нужно воспользоваться телефоном хагга!

Тут один из них заговорил. Он обрушил на них возбужденный, почти бесконечный поток слов. Марк резко остановил его. Обменявшись с ними несколькими фразами, Марк понурил плечи и расстроенно вздохнул.

Холстид, у которого из уголков рта сочилась кровь, спросил:

— Что они говорят?

— Они говорят, что, когда последний гафир побывал в деревне, умда попытался связаться с мамуром.

— И что?

— Ничего не вышло. Телефон не работает.

— Тогда заставьте старика выйти на улицу! Нам нужна лодка!

— Это невозможно, Холстид, он мертв. Они говорят, он умер прямо у телефона. Это случилось, когда он стоял с трубкой в руках и ждал ответа. Теперь они хотят, чтобы мы убрались отсюда.

— Но для этого нам нужно переправиться через реку!

— Холстид, паромщики не хотят нас везти!

— Тогда мы сами справимся с этими проклятыми лодками! — Он повернулся к Рону. — Доктор Фэрмер, вы же ходите на яхте, может быть, вы справитесь и с фелюгой?

— Не знаю. Обычно я хожу по морю, а по рекам еще ни разу не пробовал. На Ниле, как и на Миссисипи, полно мелей. В этом надо очень хорошо разбираться. Не думаю, что у меня получится.

— Ничего, будем надеяться, что все обойдется. Это все-таки лучше, чем сидеть здесь! — Холстид протиснулся между феллахами и, пошатываясь, зашагал прочь. Рон поспешил за ним.

Когда они пришли на пристань, навстречу им двинулась целая группа феллахов, вооруженных вилами. Холстид опешил.

— Поговорите с ними, Дэвисон. Скажите, что мы отдадим им все, что угодно. Лагерь, гробницу и все остальное.

— Вы совсем спятили?

— Скажите им!

Марк хотел было заговорить с разъяренными крестьянами, которые подобно отряду солдат рассредоточились по берегу. Но когда он заметил выражение их лиц, то передумал.

— Это бесполезно, Холстид. Они не станут нас слушать.

— Но нам нужно переправиться, Дэвисон!

— Ну хорошо, хорошо! Только без паники! Послушайте, в Эль-Хавата и Хаг Кандиль тоже есть пристани. Мы вернемся сюда с кока-колой и чаем и…

— Марк, — пробормотал Рон.

Феллахи наступали на них.

— Марк, мне кажется, они не шутят!

— Черт бы их побрал!

Прежде чем феллахи успели приблизится к ним, англичане быстро развернулись и со всех ног бросились бежать. За спиной у них послышался глухой топот босых ног.

Холстид постоянно спотыкался и дважды даже упал. Поэтому Марку и Рону пришлось схватить его под мышки и тащить за собой. Из носа у него так сильно текла кровь, что они стащили с него рубашку и обмотали ему лицо.