Спустя двадцать минут Джордан наблюдала, как трепетал нос Даггера, когда он принюхивался, заходя в столовую. Ее глаза не отрывались от него, не веря, что он действительно был здесь. Он был одет в темную одежду, которую нашел.

Даггер и Ариндосс должно быть были схожего размера, учитывая, что и рубашка, и штаны сидели на триваторце так, словно были сшиты для него. Ее взгляд опустился на его запястья, виднеющиеся из-под закатанных рукавов. Порезы и ушибы, оставленные кандалами, исчезли.

Довольная тем, что Даггер действительно позаботился о своих ранах, Джордан повернулась, чтобы вытащить обед из духовки. Она обнаружила, что на корабле были неплохие запасы. Ариндосс подготовил «Лексамус» для быстрого побега, но также неплохо оснастил корабль и для жизни на нем. Джордан нашла замороженные изысканные блюда в контейнерах. В некоторых секциях хранилось огромное количество различных, на вид дорогих, вин и ликеров, которые лежали на продовольственном складе с температурным контролем.

Даже одежда, которую она одела, чувствовалась как-то иначе. По тому, как рубашка ощущалась на коже, ей показалось, что она была сшита из тончайшего шелка. Штаны, что Джордан надела, были сшиты из очень мягкой и податливой кожи. Возможно, если бы Ариндосс больше уделял вниманию тому, кого нанимал, нежели тому, что покупает, то он все еще был бы жив.

– Пахнет вкусно, – признался Даггер, подходя к столу, на котором она расставляла тарелки. Его рот наполнился слюной от вкусных запахов. – Не могу припомнить, когда в последний раз ел нормальную пищу. Думаю, когда мы с тобой...

Джордан подняла глаза, когда его голос затих. Ее губы изогнулись в понимающей улыбке. Они ничего не могли сделать с их прошлым, она давно уже выучила этот жизненный урок. Важно было то, как они построят их будущее.

– Я знаю, – ответила она. – Ты должен увидеть запасы еды, которые приготовил Ариндосс на борту, не говоря уже о ликере. Могу поклясться, что он собирался устроить грандиозную вечеринку.

Джордан отвернулась, чтобы вытащить свою тарелку из «духовки». Казалось настолько странным, взять обычный пакет с твердым содержимым, класть его в аппарат, размещенный в стене, а вытаскивать блюдо, которое выглядело так, словно его приготовил самый лучший шеф-повар в самом дорогом ресторане Сиэтла.

Джордан повернулась к столу и замерла, когда заметила, что взгляд Даггера был прикован к ней, а не к еде перед ним. По ее телу распространилась волна тепла от понимания, что у него не было иммунитета против нее.

Она была полна сомнений, когда принимала душ и переодевалась. Страх, что Даггер решил, что не хочет или не нуждается в ней, причинял Джордан боль, пока она не отбросила эти мысли. Он сказал, что беспокоился, что ей не безопасно находится рядом с ним, а не то, что он не хотел ее.

За последние два года они оба сильно изменились. Глупо было взять и просто предложить Даггеру принять душ вместе с ней. Ей следовало больше думать о его благополучии, чем о своих желаниях.

Сглотнув, она подошла к столу и скользнула на свое место напротив него. Они ели, молча, несколько минут, пока Даггер не встал со своего места, заставляя Джордан поднять на него взгляд. Он пересек обеденную зону, открыл одну из камер хранения и взял два контейнера с водой, а затем вернулся на место.

– Прости, мне следовало подумать, что надо что-нибудь, чем можно запить, – сказала Джордан с застенчивым смешком. – Я была так увлечена запахами еды, а желудок требовал, чтобы я его наполнила, поэтому все, что я хотела, так это поесть.

Даггер усмехнулся.

– Я тоже, – признался он. – У Ариндосса был хороший вкус.

– Да, был, – ответила Джордан, смешивая овощи вилкой на своей тарелке. – Что произошло после того, как я... Как ты сбежал? Как корабль получил повреждение? Как ты собираешься починить его? Куда мы летим? Что мы...?

Ее голос затих, когда она увидела смущенное выражение на лице Даггера от всех этих вопросов, которыми она закидала его. Он так пристально на нее смотрел, что Джордан покраснела и нервно заправила волосы за ухо. Глядя вниз на свою тарелку, она положила немного еды в рот, чтобы хоть чем-то его заткнуть.

– Я давно так не разговаривал, – задумчиво ответил он тихим голосом. – Думал о тебе, мечтал о тебе, пока сидел в клетке. Ты была моей единственной надеждой. Твое лицо, воспоминания о твоем голосе, вот что заставляло меня двигаться вперед.