Шрифт:
Почуяв подвох, она как-то потухла и тихо спросила:
– Что за справочка?
– Вы стоите в льготной очереди под номером 375. Принесите заявления с отказами от очередников, которые стоят впереди вас, и получайте ключи.
– Это все? – удивилась женщина. – Если я принесу отказы, вы мне дадите квартиру?
– Да! Обещаю, что ключи получите в тот же день.
Женщина встала из-за стола и молча пошла на выход.
– Точно дадите? – переспросила она.
– Клянусь, – ответил я и приложил руку к сердцу.
Больше ее в администрации я не видел.
К пяти часам посетители кончились.
– Тамара Ивановна, будем принимать людей каждый день, не надо копить. Вопросы бывают пустяковые. С завтрашнего дня записывайте всех с семи утра, я жду.
Так и повелось. До начала рабочего дня я успевал принять до двадцати человек. Через некоторое время посетителей стало приходить меньше. Я стал чаще бывать в городе, на предприятиях. Вопросы, возникающие у горожан, проще решать на местах. Но традиция утреннего приема осталась.
Очень большой проблемой для Волжска тогда было отсутствие бюджетного финансирования подачи газа в котельные. В городском бюджете средств для этих целей тоже не было: лишенные зарплат люди не платили за квартиру, задолженность населения по квартплате выросла в два раза. А все котельные Волжска находились в республиканской собственности.
Вопросами жилкоммунхоза в правительстве ведал первый зам главы. Жизнь опять свела меня с Репой лоб в лоб. Я обратился за помощью к президенту, но в разговоре неожиданно почувствовал, что Репа действует по его указанию. Так Кислый пытался меня приручить. Видимо, по его плану я должен был упасть в ноги и просить пощады.
Такого позыва я в себе не ощущал. Но и морозить город права не имел. И я решился на обращение в Москву. Для начала – в генеральную прокуратуру: о нарушении прав местного самоуправления.
Что тут началось! Кем только не назвали меня прислужники Кислого: и предателем, и провокатором. Президент решил устроить надо мной показательный суд. В своем кабинете он собрал всех глав администраций. Посадил нас в ряд возле окон. Я оказался между Шагиахметовым, главой Медведевского района, и Козловым, мэром Йошкар-Олы.
Козлов Вениамин Васильевич
Родился 12 июня 1950 года в Санчурском районе Кировской области.
Строитель, муниципальный деятель.
Отец – лесник, мать – колхозница. Окончил среднюю школу № 5, г. Йошкар-Ола, 1967. Трудовую деятельность начал рабочим на ЗПП. Два года служил в армии. В 1970 поступил, в 1976 окончил инженерно-строительный факультет МПИ им. Горького. С 1976 по 1991 трудился в тресте «Марспецстроймеханизация»: мастер, прораб, старший прораб, главный инженер управления, с 1982 начальник управления, с 1989 первый зам. управляющего трестом. С 1991 – первый заместитель председателя Йошкар-Олинского горисполкома. В декабре 1991 указом президента республики назначен председателем горисполкома. В 1995 окончил Международную академию предпринимательства в Москве, получил юридическое образование. В 1996 всенародным голосованием избран на должность главы администрации – председателем городского собрания. Работал до декабря 2000. В марте 2000 выступил одним из авторов обращения к и. о. Президента РФ В. В. Путину, направленного против президента РМЭ В. А. Кислицына. В том же году баллотировался на пост президента Марий Эл. В настоящее время директор ООО «Магнит».
Депутат Государственного Собрания Марий Эл, 1996–2000.
Заслуженный строитель Марий Эл, 1995.
Лауреат российского конкурса «Мэр-95».
Отличник образования России.
Жена, две дочери. Увлечения: охота, шахматы.
Девиз: «Порядочность».
(«Кто есть кто в Марий Эл», 2002, с. 265)Говорил президент долго. Как обычно, шумел. Главная мысль: мы все должны быть едины, нельзя выносить сор из избы. Все должны осудить Свистунова, каким-то способом его наказать. Все молчали. Я не собирался бросаться в перепалку. Пусть выговорится. У меня тоже было что сказать и ему, и своим коллегам. Наконец, Кислый выдохся. Устало сел в кресло и сказал:
– Ну что, давайте послушаем Свистунова. Пусть признается вам, что не прав. Пусть покается перед своими коллегами.
Видя, что все взгляды устремлены на меня, я встал. По моему плану сначала было покаяние.
– Что и говорить, конечно, я виноват. Не надо было мне писать жалобу в Москву. Надо было позвонить президенту, поговорить с ним о своих проблемах, и он бы все решил.
Кислицын вертел в руках очки и кивал в знак согласия.
– Только я уже не раз и звонил, и говорил. Чем больше говорю, тем хуже ко мне относятся. Ну ладно, наверное, я очень плохой человек. Но вот сидит рядом со мной мэр города Йошкар-Ола. Он никуда не жаловался, никуда не писал, но вы, Вячеслав Александрович, его каждый день по телевидению мордой об стол. Он у вас и вор, и пьяница, и нехороший человек. И весь город он развалил, и бардак у него, как нигде. Это как? Это за что? Что он-то вам плохого сделал?
Кислый побагровел. Грохнул кулаком по столу. Вскочил, начал на меня орать. Я в долгу не остался. Вдруг он выскочил из-за стола, выбежал на середину кабинета и встал напротив меня. Я тоже начал вставать, готовый к драке. «Посмотрим, какой ты боксер», – мелькнуло в голове. Шагиахметов с Козловым схватили меня за руки и, дернув, осадили на место. А Кислый все орал и орал, брызгая слюной. Трудно вспомнить все, что из него тогда вылилось, но одну фразу я запомнил.
– Думаешь, твоя волжская братва тебя защитит? Твоя волжская братва тебя и замочит.