Она была молода и красива. Но это не была незрелая, девическая, хрупкая красота, скорее, оформившаяся, уверенная, женская. Волосы уложены в высокую замысловатую прическу. Теперь, когда она отняла руки от груди, оказалось, что ее кимоно, за которое так грубо дернул пьяный наглец, распахнулось, сделав вырез несколько откровенным. Немного чересчур откровенным, если уж честно. Отчего-то эта женщина не торопилась привести в порядок одежду. Должно быть, не вполне еще отражала происходящее.

– Спасибо вам, Кучики-сан! – Она слегка поклонилась, и взгляд Бьякуи невольно скользнул в разрез ее кимоно. Случайно. Просто иначе не получалось. Бьякуя поспешно отвел глаза. Недостойно разглядывать женщину, пользуясь ее растерянностью. Хорошо еще, что темно. – Но я думала, даже вам придется взяться за оружие, когда ваш противник обнажил клинок, – добавила она.

– Вы меня узнали? – Спросил он первое, что пришло в голову, просто чтобы скрыть смущение. На самом деле, тот факт, что его меч остался в ножнах, не представлялся ему чем-то особенным, больше Бьякуя был доволен тем, что удалось даже не испачкать рук. Но вот то, что он успел против своего желания разглядеть в вырезе ее кимоно…

– Кто же не узнает главу семьи Кучики при всех регалиях? – Она рассмеялась. Нет, похоже, не так уж она испугалась, или просто хорошо владеет собой. Это хорошо: с женскими слезами Бьякуя не справился бы столь же уверенно, как с толпой пьяных мужиков.

– Они не узнали, – заметил Бьякуя, кивнув в ту сторону, куда удрали нападавшие.

– Что с них взять? – Голос женщины вдруг задрожал от ненависти. – Руконгайцы! Никакого понятия о приличиях!

– Руконгайцы? – Удивленно переспросил Кучики. Откуда бы ей знать? На лбу-то у них не написано. Впрочем, судя по манерам…

– Эти простолюдины и так-то не имеют никакого представления, как положено вести себя в обществе, а уж пьяные и вовсе превращаются в животных!

Тут она вдруг улыбнулась с видом, никак не вязавшимся с этой гневной тирадой, и заговорила уже совершенно другим тоном:

– Меня зовут Минори. Терашима Минори. Наше поместье не так далеко отсюда, вы, может быть, знаете.

Бьякуя кивнул. Эта фамилия была ему знакома. Впрочем, и хорошими отношения их кланов назвать было нельзя. Был там какой-то давний раздор, во времена не то деда, не то прадеда Бьякуи. Никто уже не помнил, из-за чего вышла ссора, просто общих дел эти семьи до сих пор не имели.

– Вы всегда гуляете так поздно? – Вдруг кокетливо улыбнулась Минори и принялась, наконец, поправлять свою одежду. Слава богу, пришла в себя. Бьякуя мысленно одобрил ее выдержку: привычка не показывать своего страха – один из признаков воспитания в хорошей семье.

– Нет, – ответил он. – Просто задержался. А вот вам действительно не следовало бы ходить в одиночку по ночам.

– А я тоже задержалась, – отмахнулась она с легкомысленным видом, совершенно не подходящим жертве недавнего нападения. – Бросьте, разве в наших местах может быть опасно? Это ведь не те трущобы, где селятся все эти выходцы из Руконгая.

Да, назвать основную часть города трущобами могли бы только обитатели этого района, где располагались поместья самых древних и богатых семейств. Ведь в так называемых «трущобах» селились не только руконгайцы, окончившие Академию синигами, но и множество благородных кланов победнее.

– А что же тогда сейчас такое было? – Напомнил Бьякуя.

– Понятия не имею, откуда они взялись, – пожала плечами Терашима. – Я всегда ходила здесь в любое время, и никогда ничего страшного не приключалось. Но я вам очень благодарна, Кучики-сан! – Она снова поклонилась.

Бьякуя поймал себя на мысли, что не привык к такому, вполне обычному, обращению. Гораздо чаще он слышит в свой адрес почтительное «тайчо». Даже коллеги, если им приспичит обратиться со всеми формальностями, предпочитают эту форму, а уж новый главнокомандующий и вовсе фамильярно зовет по имени. Нет, все-таки, он слишком редко общается с кем-то за пределами Готэй.

– Не стоит благодарности, – вежливо отказался он. – Я не сделал ничего особенного.

– Но это правда было здорово! – Минори глядела на него восхищенным взглядом. – Мне казалось, вы к ним вообще не притрагиваетесь, и они валятся сами. Это особый стиль семьи Кучики?

Бьякуя хотел было ответить, что это руконгайский стиль, но передумал. Она и так сейчас зла на руконгайцев.

– Нет, – только и сказал он.

– Жаль, – Минори рассмеялась. – Ну да ладно. Но мне пора идти, – спохватилась она. – Я и так задержалась. Еще раз спасибо вам!

И она, махнув ему рукой на прощание, решительно зашагала по улице. Даже проводить не попросила! Вот это смелость! Подвергнуться нападению пьяной толпы и тут же спокойно продолжить путь… Бьякуя некоторое время с сомнением провожал ее взглядом. Может, стоило довести ее до ворот? Но потом решил, что навязываться не стоило. Хулиганов он хорошо напугал, вернуться они не посмеют, а поместье Терашимы совсем рядом. Ничего не должно случиться. Так что Бьякуя тоже отправился домой.

***

Для Йоруичи Сайто оказался самой настоящей находкой. До сих пор она бывала в Сейрейтее лишь изредка, случайными набегами, почти не показывалась в расположении отрядов и потому почти не знала, что здесь происходит. За время ее отсутствия появились новые лица, случились кадровые перестановки. Пока она не была капитаном, все это мало ее интересовало, но теперь необходимо было побольше узнать и о новых коллегах, и о последних событиях. Прежние сослуживцы, Укитаке и Кьораку, оказались не слишком расположены трепать языком (обоих подводило отсутствие лейтенантов и связанная с этим тотальная занятость), но они уверенно указали, к кому обратиться.