В ее сердце по кругу крутилось непонимание, лишь с каждой минутой нарастая все больше, словно давя и распирая грудную клетку. От этого становилось больно дышать.

Ведь он поцеловал ее! Всего пару минут назад. И более прекрасного момента она не помнила в своей жизни. Словно на несколько кратких мгновений они стали единым целым. Дышали в унисон, двигались в одном порыве, сплелись душами… Но все оборвалось в одну секунду, когда он просто отстранился с сухими извинениями, рвущимися сердце на осколки. Магия, это была всего лишь магия, а не его желание. А ведь ей так хотелось бы думать, что он в Эденрейс по своей воле. Потому что хочет быть с ней, потому что она нужна Ему, а не отцу и матери.

Но, похоже, все совсем не так.

— Я не собираюсь больше об этом говорить, — буркнула она, выпрыгивая из лодки, когда та причалила к берегу. — Завтра я пройду завершающую часть ритуала. И ты меня не остановишь.

Она не смотрела больше на мужчину, который молчаливо замер, глядя ей вслед. “Вероятно, на этот раз заготовленные заранее аргументы кончились”, — едко подумала Марисса, отбрасывая на спину тяжелые волосы, от жары ставшие немного влажными. Нарочито виляя бедрами, она пошла по пляжу, на ходу бросив через плечо:

— Не забудь привязать лодку. И, так и быть, жду тебя завтра на ритуале. Будет что рассказать потом папе с мамой.

От последней фразы в горле появилась предательская горечь. Но девушка не хотела портить эффект от своего ухода. А потому так и не обернулась.

На этот раз Фьералин не следовал за ней. Более того, она не видела его весь оставшийся день, а ночью он как будто даже не вернулся в свою палатку.

Марисса очень нервничала. Единственный близкий человек, друг детства, Фьералин был тем, кому хотелось доверить свои страхи. Вот только, услышь он их, наверняка смог бы ловко развернуть ситуацию и заставить ее все бросить. Вернуться назад в Пангирию. Даже, если ценой станет стертая память.

Хотя, почему-то рядом с эринием Мариссе казалось, что это он главный на всем острове. Вокруг него вращалось всеобщее внимание, он творил, что хотел, не оглядываясь ни на чье мнение. И приказы Верховной для него тоже не имели никакого значения. Наверняка ему бы и слова никто не сказал, даже если бы он решил уйти и забрать вместе с собой несчастную “недонимфу”.

В любом случае, Марисса решила, что все идет правильно. Хорошо, что Фьералин исчез и не появлялся все это время. Потому что слишком легко она могла бы передумать, если бы он снова ее поцеловал. А ведь это ни к чему не приведет. И потом стало бы только больнее.

На следующий день с самым рассветом в ее палатку явилась жрица. Она принесла с собой праздничную тунику-платье из невесомой серебристо-голубой ткани. Полупрозрачный наряд в полумраке палатки почти ничего не скрывал. Ни изгибы тела, ни очертания груди. Зато на солнце он переливался мельчайшими искрящимися нитями, превращая виновницу торжества в морскую жемчужину.

— Ты великолепна, — мягко пропела Харра, как только девушка вышла из палатки в новом облачении. — Настоящая дочь водяного Духа.

Марисса нервно поулыбалась, но мимические мышцы сегодня совершенно отказывались слушаться, превращая лицо в немного испуганную маску.

Фьералина опять нигде не было видно. Это начинало напрягать.

Марисса рассчитывала, что он с самого утра станет караулить ее у палатки, уговаривать передумать. А то и вовсе попробует перекинуть через плечо и унести отсюда силой. На эти случаи девушка даже заготовила пару приемчиков, как успокоить эриния. Но все оказалось ни к чему. Потому что он не пришел.

— А, где Лин? — спросила она у Жемчужной, которая сегодня была довольной, как никогда.

— Не знаю, милая. Ведь наш мужчина поставил свою палатку рядом с твоим жилищем, а не с моим.

От этого ответа ощутимо разило неприязнью. Раньше Марисса не замечала подобного за женщиной. Неужели ревность так ее испортила?

В ответ сказать было нечего.

В этот раз на ритуал ее провожала только Харра и Рейли. Рыженькая похлопала принцессу по плечу и посоветовала не бояться. Ведь теперь никаких страшных видений великий Дух ей не покажет. Но, честно говоря, девушка боялась вовсе не этого.

Минут двадцать они втроем шли через негустой лес, пробираясь к Священному озеру. Там, где все началось, там должно было и закончиться.

Сверкающее водяное зеркало встретило девушек спокойствием и безмятежностью. Даже легкая рябь не трогала идеальную гладь поверхности, и только самому сумасшедшему фантазеру могло прийти в голову, что в водах этого оазиса можно запросто свариться заживо.

Здесь было очень тепло. Но пар не шел от горячих вод, и только мельчайшие пузырьки иногда поднимались со дна.