Шрифт:
– Да, дедушка, я очень в зоопарк хочу!
Там очень много обезьян – я подшучу.
У них, я знаю, смешные мордочки и прыгают они.
Когда пойдем? – Ну, в воскресенье.
– Я, дедушка, считаю дни.
Кто в детстве ей читал про Айболита?
Машина сбила добрую дворнягу.
На самом деле, это был щенок.
Ушла, пыля, стальная колымага.
На месте этом… визжал комок.
Как выжила эта дворняга?
Как она много потеряла крови?
Известно лишь – она бедняга
Нуждалась в помощи от филантропа.
И к счастью, есть такие люди,
Что не обходят страждущего зверя,
Которые бегут аллюром
На помощь всякому, не лицемеря.
Ее в лечебницу беднягу
Девчонка, видя сей дворняги боли,
Доволокла туда сермягу…
Кто в детстве ей читал про Айболита?
У меня есть дома хвостик
У меня есть дома «хвостик» —
Моя маленькая дочка.
Не могу пойти я в гости,
Ведь я – мама-одиночка.
Если я иду купаться,
То звучат всегда вопросы:
«Долго ль будешь полоскаться?»,
«Почему ты ходишь босой?».
Спать она одна боится,
Как приклеенная ходит.
«Страшное мне, мама, снится», —
Говорит она и шкодит.
Никуда не отпускает,
Сразу начинает плакать.
Все «в штыки» она встречает,
Слезы начинают капать.
Как иду я на работу,
Оставляю ее маме.
Ну, а каждую субботу
Дома, будто за цепями.
Ко мне ходит мой знакомый,
Он приносит ей игрушки.
Каждый случай пустяковый
Обсуждает с ним болтушка.
Как люблю я этот «хвостик»!
Все приходится прощать мне.
Она – мой живой хомутик,
Всегда щебечет в тишине.
Не ищу я даже выход
Из такого положенья.
Остается только дрыхать,
Подрастет – найду решенье.
Ты опять со мною споришь…
Говорила мама Боре:
– Ты опять со мною споришь!
Я тебя не обманула,
И игрушки все вернула.
Ты хотел играть с Наташей —
Я тебе не возражала.
Лишь просила: в доме нашем,
Чтобы тихо только было.
Ты не хочешь это слушать.
Бабушке от шума плохо.
Если кто-то занедужил —
Понимать ты должен слово.
Больше ты играть не будешь!
Нужно сразу слушать маму.
Если в спор ты снова вступишь,
Говорить с тобой не стану.
Спорить с взрослыми не надо!
Это очень некрасиво!
Слышал это ты в детсаде?
Ах, молчишь ты, шалун милый!
Я не жалею, что сын мой был малышом
Как наш отказ ударил по престижу.
Ушло то время попасть в стезю.
Я верую – нашел бы я здесь нишу,
Мой опыт не ушел бы весь в песок.
Был вариант попасть на ту ж работу,
Гражданство мне закрыло путь.
Катался бы по штатам я, по гротам.
Без званья жил бы как-нибудь.
Зачем уехал ты, куда поперся?
Кем ты являлся на работе?
Рай за границей – мирская версия
И наши лучшие дремоты.
Но само слово сладкое «свобода»
Мы ощущаем повсеместно.
Тут не стоит проблема обихода,
И паранойе нет тут места.
Меня же кто-то спросит с подковыркой:
«Добился ли ты чего-то тут?
Имеешь ты баранку с круглой дыркой?
И не пропал ли твой прежний труд?
Ведь ты преуспевал в своей работе!
И был бы доктором, наверно.
И изучал бы Тору ты в субботу,
И ты б евреем стал примерным».
А я не верил в эти перемены,
Свободу давят постепенно.