– Мисс Ильза!

Анна подбежала к кровати и наклонилась так близко, что её чепчик загородил низко нависающий, пугающий потолок.

– Вы очнулись. Сейчас, я сейчас!

Анна оттолкнулась руками от кровати и бросилась к двери, крича на ходу:

– Она очнулась! Скажите хозяину, что она пришла в себя!

Затевая этот маленький спектакль у пропасти, выстраивая

план, основанный на использовании единственного, что не мог учесть маг - другой магической способности, я не думала, что мои шансы на успех остаться живой высоки. В тот момент мы были связаны с Греймом, хотя он этого не понимал - если бы его привязанность оказалась чуть меньше, чуть слабее, он не смог бы найти сил произнести ни слова, не смог бы отвлечь Филиппа и дать мне время заменить себя призраком, а самой упасть в траву и слиться с ней - и тогда моя гибель была бы неизбежной.

Однако привязанность оказалась достаточно сильна.

Я тщательно, насколько позволило время, готовилась ко встрече с магом, но совершено не была готова к последствиям. Не была готова увидеть Грейма вновь.

Попытка подняться провалилась, легче было бы заставить себя перестать дышать, а потом в комнату быстрым шагом вошёл, почти вбежал Грейм, как обычно растрепанный, в одной рубашке и жилете, со счастливым одухотворённым лицом, и я закрыла глаза, пытаясь отвернуться, потому что ничего поделать не могла.

– Ильза.

Я слышала, как он сел в кресло у кровати, а потом мою руку крепко схватили и сжали. К запястью прижались горячие губы, от его дыхания на своей коже меня просто затрясло.

– Ильза, посмотрите на меня. Вы в порядке? Как вы себя чувствуете?

– Уйдите.

Я вела себя совершенно по-детски - жмурилась и упрямо отворачивалась, но столкнуться с реакцией на новость о том, что я маг, была всё ещё не готова. Видеть в его глазах тот страх и неприязнь, что у сестёр Олди в подобной ситуации. Знать, что любимый обязан жизнью магу, хотя это противно его воспитанию и титулу, и он, конечно, попытается отдать долг, какое бы отвращение эта тяжкая обязанность у него ни вызывала. Возможно, я буду готова к этому через сто лет.

– Ильза, посмотрите на меня немедленно! Если вы считаете, что сможете капризами и хныканьем вынудить меня уйти - ваши надежды совершенно напрасны. И рука ваша слишком слаба, чтобы вы могли её выдернуть. Пожалуйста.

Невозможно дальше упрямиться, он действительно не намерен уходить, сколько бы просьб не услышал. Я повернулась, представив, как я сейчас должно быть дико выгляжу - со спутанными волосами и осунувшимся лицом.

Он с жадностью поймал мой взгляд и улыбнулся. Его глаза были невероятно ласковыми.

– Уходите! Вы не можете здесь оставаться, это неприлично.

– Вот и замечательно! Думаю, для вас не станет новостью, что я крайне упрям и настойчив в поставленных перед собой целях. Сейчас вы слишком слабы, но как только вы окрепнете, я приду умолять вас сделать меня счастливым. И я готов воспользоваться любым подтверждением того, что получив предложение, вы его примите.
– Его губы то и дело прикасались к моему запястью, к моим пальцам, согревая их дыханием и это было самой прекрасной и самой ужасной пыткой одновременно.
– Ильза, я был слеп, очень долго был слеп и тратил жизнь только на то чтобы корить себя, жалеть да бояться. Чем это лучше траты времени на алкоголь, дурман и азартные игры? Ничем. Видите, насколько я жалок? Но теперь вся моя решимость и твёрдость, с которой вы ещё незнакомы, но которая, поверьте, существует, ведь так или иначе я потомок великого рода - вся она будет направлена на то, чтобы вы остались здесь, в Дабхис-холле. Вам больше не о чем беспокоиться, нечего бояться. Я позабочусь, чтобы все трудности вашей дальнейшей жизни заключались только в выборе платья, цвета обоев и места летнего отдыха. Слышите меня?

– Вы не понимаете, что говорите.

Хотелось заплакать, потому что, судя по всему, Грейм не помнил того, что произошло на краю пропасти. Вероятно, он не видел, как Филипп упал и что произошло с моим фантомом. Вполне возможно, он потерял сознание раньше, иного объяснения не существовало!

Неужели мне суждено увидеть, как на моих глазах меняется его отношение ко мне? Это слишком жестоко!

– Не позволено.

Испуганный голос Анны из коридора прервался чьими-то тяжёлыми шагами и дверь резко распахнулась.

– Как вы смеете сюда врываться?
– Грейм мгновенно вскочил, ринувшись наперерез судье Дедалу, который выглядел так, будто всю дорогу бежал и крайне запыхался.
– Немедленно выйдите вон!

– А, ваша милость! Всего два слова и вы поймёте, что моё появление здесь соответствует вашим интересам. Я уйду немедленно, как только заберу самозванку, которая находится в этой комнате. Думаю, услышав подробности, вы будете рады отправить её прочь.

Я закрыла глаза, торжество судьи было слишком велико и больно ранило. Никаких сомнений не было прежде и происходящее теперь подтверждало - не имея возможности отомстить за унижение и разрушение своих планов графу, он намерен отомстить мне.

– Я выслушаю вас, как только мы пройдём в кабинет. Оставим мисс Ильзу в покое, ей пришлось много пережить и теперь она нуждается в отдыхе.

– Конечно же, нет! Спешу сообщить, что вы не должны заботиться о её благополучии. Эта девица обманула вас совершенно непростительным образом. Мне удалось выяснить, что она не имеет к вам и вашим родственникам никакого отношения и проникла в Дабхис-холл обманом.

Грейм замер посреди комнаты, новость оглушила его.

– Вот как?

Придётся вставать, не желаю валяться как жалкое безмолвное существо, пока меня унижает, уничтожает этот злой человек.