– Ладно, - сдался глава дипломатической службы после пятнадцати минут уговоров, - чем бы гости ни тешились, лишь бы не жаловались. Только все поездки, чур, через меня?

Серафима подумала и кивнула.

– И постарайтесь в фонтанах все же не купаться. А то шума... И... Нет, это потом уже. А сейчас... Я побежал. Пока!

Он подхватился с кресла, и в один прыжок перемахнул у двери.

– Подожди, - крикнула ему вслед Серафима, - а ключи?

– Оставь, - бросил Макс, не поворачиваясь, - я уже на баланс внес. Да и вид там отличный.

Когда за вампиром захлопнулась дверь, она задумчиво подняла связку с поблескивающими в свете лампы ключами. Провела пальцем по выемкам бороздки и тихо спросила:

– Что ты ему говорил?

Но глаза ее спрашивали не это, и Аргит наклонился, прижался лбом к ее лбу. Ответил.

– Я не оставить Има. Я дать слово.

– Только поэтому?

– Нет, - он прижался губами к горчащей улыбке, - не только.

Глава 54

В понедельник после обеда Серафима затолкала вещи в спортивную сумку, распрощалась с соседками по палате, обменяла выписку на коробку шоколадных конфет и поднялась в хирургию. По лестнице. Потому что отсутствие физических нагрузок еще никому не помогало во время зомби-апокалипсиса.

Возле лифта уже ждали Аргит и тактично зевающий Игорь.

– Что? Вампиры заели?
– участливо поинтересовалась Серафима.

– Хуже, - кандидат филологических наук тряхнул головой в тщетной попытке прогнать сонливость, - студенты. Ну и зима, коллеги болеют, приходится подменять... А вампиры - ерунда, выучил, сдал.

Улица встретила морозной оплеухой и снежной крупой за шиворот. Солнце грелось где-то за серо-пуховым одеялом облаков, оставив город и его обитателей на милость декабрьской стужи. Серафима фыркнула, сунула в рукава моментально озябшие пальцы и, не выпуская из поля зрения Аргита, последовала за Игорем к машине. Плюхнулась с сумкой на сиденье за водителем. Пассажирское досталось самому высокому.

Игорь сдал назад, вырулил с парковки и встроившись в медленно ползущий поток меченных зимней грязью машин, спросил:

– Вы получили приглашение Максимилиана?

– Если «приходите - угорим», - хмыкнула Серафима, - считается приглашением, то да, Теперь осталось решить, хочу ли я встречать год в толпе вампиров. Хотя Дашка, конечно, не простит.

Светофор подмигнул, разрешая двигаться дальше.

Серафима откинулась на прохладную кожу сидения, вспоминая поток смайликов и восклицательных знаков, обрушившихся на нее, когда она спросила у рыжей о новогодней вечеринке в «Маскараде». У Даши узнавшей, что можно провести еще одного гостя, немедленно созрел коварный план по окончательному захвату некой мускулистой и кареглазой цитадели.

– Не простит чего?

– Оказывается, это прям какая-то альфа и омега тусовок года, и чтобы попасть хоть в плюс один в ход идет все: вплоть до шантажа и подкупа. В общем, хочешь осчастливить кого-то - приглашай.

Осчастливить хотелось. Маму, которая после инцидента с Андреем ни разу не позвонила. Отца, который, в кои- то веки решил встретиться с младшим сыном и поговорить по-мужски. В солидном, обставленном тяжелой с позолотой мебелью кабинете, Станислав Владимирович внезапно хлопнул Игоря по спине, сунул в руку бокал с коньяком, указал на массивное кресло и накрыл бетонной плитой ультиматума. Его не волновала конфликт между братьями. Наоборот, Игорь показал характер. А то, прям, как девку воспитали! Но всю эту ерунду с учительством пора было прекращать. В подчинение к Андрею его, конечно, не поставят, драки на рабочем месте

– ха-ха - не нужны, а вот главе департамента внешнеэкономических связей через пару лет на пенсию. Так что давай, сынок, включайся. И в бал тоже, неча мать волновать.

Игорь попытался рассказать о новой работе и стажировке в Лондоне. Его перебили. Повторили нелепое предложение. Шантажировали. Угрожали и в конце концов дали время на размышление. Неделю.

Сазонов - это в первую очередь ответственность перед семьей. А если он тут самый умный, пусть катится на все четыре и живет на учительскую зарплату.

Игорь попрощался с отцом, выкурил три сигареты и вечером сел планировать бюджет, чередуя в руке карандаш и стакан с коньяком.

Два столбика. Две жизни. Старая, с обедами и праздниками в кругу семьи. Суетливыми объятьями матери, равнодушными, хотя, уже нет, рукопожатиями отца, искусственными улыбками Тамары и поддевками Андрея. Достойными претендентками на роль супруги. Хорошими ресторанами и дорогой одеждой.

Сытая, комфортная. Чужая.

Его утрамбовывали в это прокрустово ложе с самого детства. С первого укора за испачканные брючки, с нотной тетради вместо рогатки, с одобренного матерью списка увлечений, друзей. Что в этой жизни было от самого Игоря? Лишь придурь, которую ему позволяли. До сегодняшнего дня.

Он посмотрел на второй столбик, прикидывая, удастся ли сохранить все эти вещи в распорядке Игоря Сазонова любящего сына и продолжателя семейного бизнеса. Сигарета на размышления. Еще одна - вспомнить события последних месяцев. Решение он принял на половине третьей.

Обращение к родителям Игорь писал с филологической скрупулезностью.

Когда он зачитывал вступительную часть с благодарностями за все, Виолетта Георгиевна умилительно вздыхала, а Станислав Владимирович довольно подкручивал пшеничный ус. А вот продолжение их ошарашило. Он готов помогать семейному бизнесу, но не в ущерб своей работе. Готов участвовать в светской жизни, но не в ущерб жизни личной.