Проследила за его действиями настороженным взглядом, но и слова не проронила. Зато воспользовавшись моментом отступила на два шага к крыльцу, вот-вот собираясь стартануть с места и броситься обратно в школу! Там этот тип точно не посмеет мне ничего сделать!

— Эй-эй! Ты куда, малая?

Старт не удался. Стоило ногам двинуться с места, как пальцы вора шарфов тут же впиваются в предплечье, и всё что мне остаётся это с силой прикусить нижнюю губу, чтобы не застонать от боли.

— Прогуляемся, говорю, — весело подмигивает, лопает жевательный пузырь и резко притягивает меня к себе, обхватывая за плечи.

— Не отпустишь – тебе же хуже будет! — угрожать пыталась. — Тут камера!

— Ой… не смеши, малая, а? Эта камера давно уже сдохла.

— Я заору! — быть решительно пыталась.

— Чё, правда?

И почти заорала, как ладонь придурка вмиг оказалась на моих губах, так что всё, что оставалось – это бессвязно мычать, и пытаться дать отпор, пока очередное свалившееся мне на голову Недоразумение, тащило меня к воротам, да ещё и угрожающе советовало быть послушной девочкой!

Да что происходит вообще? Что не так с этим городом? Что не так со всеми этими людьми? Что я им всем сделала?!

Едва покинув территорию школы, сходит с дороги и тащит меня по вытоптанной тропинке к тому самому месту, где курят старшеклассники, к тому самому дереву, о которое была стёсана моя скула… И тут-то до меня доходит, кого мне это чудовище напоминает!

— Падай сюда, — толкает меня к дереву и отходит на шаг назад, с интересом оглядывая меня с ног до головы. Это позволяет мне думать, что ничего сильно плохого этот тип со мной делать не собирается, раз уже не поволок в какой-нибудь совсем тёмный переулок подальше от жилых домов, а всего-то на несколько метров от школы отошёл.

— Ну и что она тебе сказала? — смотрю на точную мужскую копию Жанны Стрелковой, а мысленно уговариваю себя быть помягче, вспоминая слова Жени о том, что братик этой ненормальной вроде недавно как из тюрьмы вышел.

Вытаскивает из кармана деревянные чётки и принимается раскручивать их в руке, вытягивая шею ещё больше и не сводя с меня жутко недовольного взгляда:

— Ты, малая, сеструху мою за что припечатала, а? Нехорошо это, понимаешь?

Я… я что сделала?

Не выходит удержать внутри смех полный абсурда. Такой истеричный и отчаянный смех, когда уже на всё плевать становится, когда страха больше не остаётся! Потому что достало! Всё ЭТО достало!

— Я - её? И как ты себе это представляешь? — с вызовом смотрю в лицо очередного идиота этого города. — Я и, - прости, конечно, - ОНА! Сестра твоя! Ты её видел вообще? А меня хорошо видишь?

— Опа, — каркающе усмехается спустя паузу и делает два шага в мою сторону, так что приходится вжаться спиной в ствол дерева и задержать дыхание, чтобы не задеть своей грудью его. — Мы типа ещё и борзые, ага? — кривит губы на один бок, что ещё большего сходства ему с младшей сестрой добавляет. — Сеструха сказала, что ты её дурой на весь класс выставила, жирной назвала… было, или не было?

Молчу. Тяжело сглатываю и придумываю, как бы незаметно уйти от этой темы.

— Было, или не было?!! — орёт взбешённо, и мне в лицо ударяет запах сигарет, отчего сразу поморщиться выходит.

— Было, — тихонько отвечаю, но взгляда и не думаю отводить.

— Ну вот, — хмыкает. — А за косяки свои нужно отвечать, согласна? Мне вот вообще больше всех надо с вами – малолетками разбираться! Но сеструха – это ж кровинушка моя, а когда кровинушку обижают… можно и это… глотку вспороть.

Подмигивает, а в следующий миг делает резкий выпад рукой и пальцами меня за горло хватает, до боли в затылке вжимая в ствол дерева.

— Мордашка красивая, сиськи, что надо, задница отпад, а мозгов вот ни хрена нет, — склонив голову набок делает заключения, впивается в меня глазами и губы облизывает. — Думать на кого наезжаешь надо, усекла?

Киваю. А вроде бы и нет. Всё на чём могу концентрироваться, это на дыхании, которое изо всех сил пытаюсь контролировать, ведь воздуха становится катастрофически мало, а сил, чтобы отдёрнуть от себя руку Стрелкова старшего, оказывается не достаточно.

— Перед сеструхой моей извиниться по-хорошему надо. И передо мной заодно. За то, что времени на тебя столько своего угрохал. Слышь? Я с тобой тут базарю! — Вторую руку мне под футболку запускает, в глазах вспыхивает грязная похоть…

И вот тут я делаю то, чего вопреки всему не должна была делать. Да лучше бы я сто раз извинилась перед всей их больной семейкой, чем выписала себе смертный приговор тем, что точно и со всей имеющейся у меня силы заехала коленом ровно между ног тому, кто всего минутой ранее угрожал мне вспоротой глоткой.

Идиотка.

Вопль полный запредельной боли уже спустя миг сменяется разъярённым кряхтением, а я в это время уже со всех ног мчусь прочь от больного на всю голову уголовника! Прочь, от приговора! Прочь, по тропинке, к школьным воротам, где надеюсь застать хоть кого-нибудь! Хоть кого-нибудь, кто окажется хотя бы немного адекватнее чудовища следующего по моим пятам!