– Так он уехал на съёмку с Эльзой, – хмыкнула Леви. – И судя по тому, как они обнимались на стоянке, сегодня ты его уже не увидишь.

– Ах, да, я совсем забыла, он же предупреждал, – досадливо нахмурилась блондинка, стараясь не показывать своей собеседнице, как её задели последние слова. – Придётся смотреть материал одной. Спасибо, Леви, – девушка кивнула и пошла на третий этаж, где и располагался Красный кабинет, чувствуя спиной внимательный взгляд синеволосой. МакГарден, конечно, ничего не скажет и не спросит, но даже её молчания было достаточно. Они с Греем не афишировали свои отношения, однако слухи всё равно наверняка ходили. Люси не переживала за свою репутацию – в их среде остаться невинной белой овечкой было весьма проблематично, да и мнение других на этот счёт её мало волновало. Тяжелее было принять поведение Фуллбастера, хотя ничего другого от него можно было и не ожидать.

Она хорошо помнила тот день, вернее, ночь, когда они стали любовниками. Впрочем, «любовники» – это слишком громко сказано. Их странные отношения начались года четыре назад, почти сразу после того, как Люси устроилась работать в «True News». Вечеринка по случаю Нового года, на которой собрались почти все сотрудники, очень скоро перестала быть «томной» – алкоголь сделал своё дело, развязав собравшимся языки и руки. Молодая журналистка, ещё не привыкшая к подобному общению и желая поболтать со старым другом, с которым не виделась уже несколько лет, легко приняла его предложение продолжить отмечать праздник в другом месте. Её квартирка оказалась ближе, именно там они и обосновались. Душевный разговор, полный совместных воспоминаний, бутылка вина и мягкий, почти таинственный свет свечей и новогодних гирлянд привели к тому, что утром они проснулись в одной постели. С некоторым удивлением Люси обнаружила, что ни разочарования, ни сожаления из-за случившегося она не чувствует. Фуллбастер не был её первым мужчиной и при этом смог не разочаровать в качестве партнёра. Оба спокойно и даже с долей юмора отнеслись к столь неожиданному продолжению их дружбы и решили закрыть эту тему, надеясь, что подобное больше не повторится.

Однако их намерениям не суждено было сбыться. Судьба в виде синеокой красавицы Джувии Локсар снова толкнула их в объятия друг друга спустя полгода. Грей тяжело переживал расставание с «любовь всей жизни», и единственным человеком, кому он мог излить свои чувства без опасения быть непонятым или осмеянным, была Люси. Фуллбастер почти неделю каждый вечер приходил к ней, жаловался на бывшую подружку, вздыхал, смотрел несчастными глазами, нервно курил и засыпал на диване в гостиной. Хозяйка квартиры кормила страдальца ужином и утешала, говоря, что рано или поздно ему обязательно встретится другая, не менее красивая, но более понимающая девушка. Грей сначала только раздражённо отмахивался, потом призадумался и, наконец, придя какому-то выводу, однажды ночью просто запоролся к ней в спальню, заявив, что она и есть та самая «красивая и понимающая». Люси, слегка оторопевшая то ли от такой наглости, то ли от признания Фуллбастера, не смогла ему отказать. Их «роман» продлился несколько недель, пока в поле зрения уже утешившегося оператора не появилась новая «любовь». Блондинка только вздохнула, без сожаления отпуская его в объятия свежеиспечённой возлюбленной и с облегчением возвращаясь к роли старого друга и коллеги.

Как оказалось, ненадолго. Следующий Новый год они опять встречали вместе, но теперь роль спасительной жилетки пришлось взять на себя Фуллбастеру. Он к тому времени снова был свободен, и ему ничего не помешало использовать уже раз применённый способ утешения. Люси не возражала и даже, кажется, была этому рада, а через месяц каждый ушёл в «свободное плавание».

С этих пор в их отношениях мало что изменилось: каждый из них жил своей жизнью, встречался и прощался с другими представителями противоположного пола, а в перерывах между неудавшимися романами они снова сходились, предлагая друг другу в качестве моральной поддержки секс без обязательств. Это устраивало обоих, и никто из них не собирался ничего менять. Почему Люси вдруг решила всё изменить, осталось загадкой даже для неё самой. Желание избежать ненужных расспросов после последнего интервью никак не тянуло на столь вескую причину для разрыва их отношений, чтобы принять её и успокоиться. Но другого объяснения пока не было, и девушка, идя по пути наименьшего сопротивления, приняла это в надежде, что со временем найдёт ответ на этот вопрос.

Поднявшись на третий этаж, журналистка дошла до конца коридора и, открыв неприметную, окрашенную белой краской дверь, смело переступила порог, оказавшись в маленькой светлой комнате. Сидевшая за столом девушка с длинными тёмно-каштановыми волосами подняла голову, с явной неохотой отрываясь от глянцевого журнала.

– Привет, Кана. У себя?.. – Люси кивнула на другую, более презентабельную дверь, за которой уже и располагался кабинет директоров компании. – Леви сказала, меня просили зайти…

Шатенка только махнула рукой, возвращаясь к своему занятию. Сердоболия пожала плечами, постучала и, услышав разрешение войти, с усилием потянула на себя тяжёлую даже на вид кованную ручку. Красная комната казалась еще меньше приёмной из-за большого количества мебели. Прямо напротив входа располагался массивный стол, за которым сейчас сидел поджарый, крепкий мужчина с серьёзным лицом и густыми, тёмно-синими волосами – Джерар Фернандес, финансовый директор компании. Справа, на диване, обтянутом серым, кое-где потёртым плюшем, вальяжно развалился юридический директор Стинг Эвклиф, симпатичный, хорошо сложенный блондин с голубыми, холодными глазами. Всё остальное пространство комнаты было заставлено шкафами из чёрного дерева, с грустью взирающих на входящих пустыми пыльными полками. Создавалось впечатление, что хозяева кабинета, стремясь найти себе пристанище, заскочили в первую попавшуюся комнату, да так и остались здесь, толи стесняясь поискать другое место, толи поддавшись одному из самых страшных грехов человечества – лени.

– Леви сказала, вы хотели меня видеть, – объяснила причину своего появления Люси.

– Да, – кивнул головой Фернандес. – Как идут дела с «Репортажем»?

– Хорошо, всё по графику.

– Я помню, ты просила выходной на следующей неделе, кажется, в четверг, так? Если это не отразится на передаче…

– Вчера мы отсняли дополнительный материал, – поспешила вставить журналистка, – так что у нас будет дополнительный выпуск, – сейчас девушка готова была пообещать что угодно, лишь бы получить выходной. Ей нужен был этот день.

– Тогда без проблем, – мужчина пожал плечами, что-то черкнул на лежащим перед ним листке бумаги, а потом протянул его Люси. – Отдай Кане, пусть оформит и уберёт в папку.

Девушка мельком глянула на документ. Это было её заявление. Кроме широкой, размашистой подписи Фернандеса ниже его рукой было написано: «Оформить как служебную командировку сроком на три дня».

– Что-то не так? – увидев её замешательство, спросил Джерар.

– Я просила всего один день.

– Ну, отдохнёшь, развеешься. Не всё же по тюрьмам да казням ходить.