– Почему, - скорее сказал, чем спросил Рэн.

Этот вопрос задавался никому в частности и не требовал пояснений. Пуэри просто не понимал, как это возможно. Не понимал и отвергал всем существом.

За стенами никто из нас и не подумал остановиться - мы, не сговариваясь, пошли дальше на запад, снова спустились в болота и шли до тех пор, пока холм со злополучным замком не остался далеко позади, а усталость не начала вытравливать из ума увиденное. Когда мы остановились, до рассвета оставалось не так уж долго, но все трое как подкошенные повалились на землю. Костра не разжигали. И несмотря на то, что сил не осталось ни первых, ни последних, ни один так и не смог заснуть.

На ноги поднялись примерно через час после рассвета, и пошли дальше, лишь слегка перекусив остатками ужина.

– Но как же так получилось, - нарушил долгое молчание гном, - что они все?.. Почему они... вот так?

Я, помолчав, всё же решил ответить:

– У обитателей замка, похоже, был сильный чародей защитник. И у него было кое-что припасено на самый крайний случай. Как только поражение стало неминуемо, он запустил могучее заклинание, с которым не справился. Или не завершил. Может, его убили в процессе. А заклятие закольцевалось и начало видоизменяться. Оно впитало в себя всё произошедшее внутри стен. И убило всех. А потом, много позже, заклинание расплелось и начались возвраты... Которые и по сей день не кончились.

Рэн слушал отрешённо. Его, видимо, совершенно не интересовали объяснения. Достаточно было и увиденного собственными глазами.

Вокруг клубился такой туман, что я не мог разглядеть и пальцев на вытянутой руке. Тишина и темнота укутывали меня, а из-за сырости казалось, что я нахожусь в затхлом склепе, в который никто не заходил веками, и застывший в вязкий студень воздух никак не хотел протискиваться в лёгкие, недовольно свистя в дыхательных путях.

– Я знаю, что ты здесь. Выходи уже, - сказал я в туман.

Отражение вышагнуло из белёсой завесы и остановилось, вперившись в меня тяжёлым взглядом. Его лицо выражало какую-то странную скорбь, чего никак нельзя было ожидать от этого вечно ухмыляющегося и гримасничающего лица. Моего лица.

– Ты сегодня не в настроении?
– усмехнулся я, категорически сбитый с толку его поведением.

Двойник медленно вздохнул, не отводя взгляда. И снова промолчал.

– Ты пришёл, чтобы молчать?
– спросил я резче. И вроде бы, ну вовсе не нуждался я в его привычных уже насмешках и поучениях, но сейчас мне стало сильно не по себе от их отсутствия.

Второй я наконец отвёл взгляд и двинулся вокруг меня настоящего, разгоняя мглу неспешными движениями. Под нашими ногами обнаружились небольшие холмики явно искусственного происхождения; рядом, закутанный в туман, сидел, прислонившись к большому валуну, скелет с запрокинутым назад черепом. Будто неведомый человек привалился к камню, чтобы отдохнуть, да так и задремал, и умер во сне, лишь бы никогда больше не просыпаться.

– Где мы?
– я снова подал голос, правда, уже не рассчитывая на ответ, но Отражение вдруг ответило:

– В ещё одной реальности. Альтернативной.

– Что на этот раз?

Наверное, мой вопрос прозвучал чересчур нервно, потому что двойник вскинул на меня печальный взгляд и махнул рукой:

– Да не переживай ты так. Просто одна из возможностей.

Настало моё время молчать. Пусть сам говорит.

– Ты задумывался, почему тебе так нужно вернуть Лину?
– словно прочтя мои мысли, спросило Отражение.

Я кашлянул, припоминая собственные размышления по этому поводу.

– Много раз.

– И как выводы?

Я не захотел отвечать, заподозрив очередную издёвку.

– Да брось, - двойник со скучающим видом повёл рукой, оставляя в тумане узкую дорожку из заледеневших капель.
– Давай варианты. Подумаем вместе.

Меня все ещё терзали сомнения, стоит ли отвечать на столь очевидную провокацию, но я все же сдался:

– Хотя бы потому, что нельзя её просто бросить после того, как я сам втянул её в авантюру.

– Кодекс чести?
– вяло улыбнулось Отражение.
– Хорошо, но этого явно недостаточно. Ты прекрасно понимаешь, что обоим гибнуть ни к чему. Давай следующий вариант.

Я вздохнул.

– Потому что я к ней неравнодушен, - это скорее прозвучало как вопрос, несмотря на то, что я пытался придать фразе утвердительную интонацию.

– Любовь? Уже ближе. Развивай мысль в этом направлении.

Не понимая, к чему он ведёт, я снова не стал отвечать. Видя, что я не могу дать вразумительного объяснения, Отражение ответило само:

– Привязанность. Страх потери. Это инстинкт. Всё остальное - чувства, мораль - просто верёвочки, за которые тянет подсознание. Это всего лишь твоя человеческая природа. Человек ведь - существо социальное.