Он рассказал мне о караване, который они прошли, и описал, куда они двигались. Я прижимал ладонь к яйцу феникса. Камень быстро согрелся, и я понял, что мужчина говорит правду.

— Благодарю за помощь, — сказал я и бросил мужчине монетку из мешочка, что оставил в сумке Кадам. — Если я найду их, потом дам больше.

Мужчина жадно облизнул губы и старался не смотреть на мою сумку. Он ушел, сверкая глазами.

Я лег, но не спал. Я знал, что он попробует забрать мои вещи. Когда он пришел, я взмахнул рукой и сбил его на землю. Мои руки обвили его шею, не дав ему закричать.

— Здравствуй, друг, — сказал я, пока он извивался под моим коленом. — Ты же не хочешь ограбить меня, когда твой караван гостеприимно принял меня?

Он выпучил глаза и покачал головой. Я потянулся в его карман, вытащил монеты и острый нож, что он уронил. Я прижал нож к его горлу.

— Оставим это между нами? — спросил я. — Иначе придется пролить твою кровь, а не хотелось бы портить хорошую ночь. Да?

Он закивал, и я отпустил его. Он убежал во тьму, а я схватил сумку и забрал покрывало. Вскоре я покинул караван. Еще за день я добрался до тех, кого мне описал вор. Этот караван был крупнее. Там было несколько телег с лошадьми, помимо нагруженных верблюдов. Я услышал вопль хищной птицы сверху, увидел, как она опустилась на вытянутую руку всадника на лошади.

Караван двигался достаточно медленно, чтобы я легко догнал их, но рядом с ними меня тут же окружили наемники. Я поднял руки и сказал, что был у другого каравана, и меня отправили сюда, ведь я хотел ценный товар, и со мной было выгодно торговаться.

Один из них свистнул, подошел другой всадник. Я узнал в нем лидера. Кожаная перчатка показала, что это он был с птицей. На одном глазу у него был жуткий шрам, глаз был молочно-белым, но он смотрел на меня, и я понимал, что это не делало его менее опасным.

Он был большим. Крупнее многих воинов. Его руки и грудь были мускулистыми. Длинная татуировка скрещенных мечей начиналась на скуле и пропадала под рубахой. Даже его конь был необычным. Я давно не катался, но видел его развитую грудь и настороженные глаза. Он был обучен для боя.

Я надеялся, что склонил голову с уважением, представился своим именем. Анамика жила задолго до моего рождения. Еще не существовал даже мой прапрадед, так что можно было назвать свое имя.

— Почему ты шел за нами? — спросил мужчина низким голосом.

— Мастер послал меня, — ответил я, — найти ему новую жену.

Лидер вытащил нож и провел большим пальцем по рукояти.

— И почему же ты решил, что мы торгуем женщинами? — спросил он. — В этом приятного мало, да, ребята? — спросил он.

Наемники вокруг меня расхохотались. Я знал, что Анамика у них. Телеги были первым знаком. Они не хотели бы показывать, что у них женщины или дети. Птица явно передавала послания, чтобы в тайне связываться с работорговцами. Я нахмурился. Телеги не проехали бы овраг, но я понимал, что с ними было легко встретиться позже.

Я подумал о другом. Почему верблюды? Они были не просто торговцами. Да, у них были верблюды, но для переноски груза, а не транспорта. Почему Анамику похитили на верблюдах?

Один из них указал на меня мечом.

— Мне научить его не оскорблять вас? — спросил он у мужчины со шрамом, придвинув коня. Его поведение говорило о жестокости.

Мужчина смотрел на меня, склонив голову, а потом посмотрел на солнце. Он вздохнул.

— Я бы хотел уйти дальше. Если мы хотим встретиться с покупателями, нужно ускориться. Ведите его, — сказал он и дернул поводья коня, повернувшись к каравану, что двигался, пока мы говорили.

Мужчины подошли, а я возмутился:

— Я без оружия. Я пришел торговать.

Мужчины рассмеялись, окружив меня на конях. Один сказал:

— Только дурак или фанатик пошел бы из дома без оружия. Дураком ты не выглядишь, значит, фанатик, — он склонился. — Жаль говорить, но твоя вера явно слаба. Вряд ли бог или богиня спасут тебя.

«Нет, — думал я. — Я должен спасти ее», — я открыл рот, чтобы что-то сказать, повернулся, и сапог прилетел мне в лицо. Голова отдернулась, я сплюнул кровь. Мешок упал с моего плеча, я поднял руки, но череп пронзила боль. В ушах стоял рев, и небо потемнело.

* * *

Сначала я ощутил равномерное покачивание. Желудок мутило, я хотел повернуть голову, чтобы содержимое не оказалось на груди.

Я застонал и поднял палец, коснулся опухшей щеки, нащупал шишку на голове. Мокрая ткань плюхнулась у моей ноги, а за ней и ворчливый голос:

— Потом лучше убери за собой.

Я прищурился и различил крупный силуэт в углу.

— Кто вы? — спросил я.

— Хмф, — сказал голос, человек придвинулся. — Это разве важно?

Я сел с резким шипением, прижался спиной к стенке телеги и услышал звон железа. Мои лодыжки и запястья были прикованы к полу.