— Угу, — сказал эльф, поднимая голову и проследив за его взглядом. — Их было шесть. Ты показал пять. Считаешь, как дерешься.

— Это карлик, — пожал плечами Йен, присмотревшись к нему повнимательнее. — Карлики не считаются.

— Это гном, — холодно исправил Нивен.

— Тем более, — заключил Йен, эльф промолчал, но некоторое время сверлил его взглядом прежде, чем вернуться к обыску.

— Что? — удивился Йен. — Об эльфах я же ничего не говорил!

— Я не эльф, — напомнил Нивен. Йен рывком извлек кинжал, брызнула вязкая кровь, и ее запах по новой ударил в нос. Он поднялся, шагнул назад, прикрывшись рукавом. И невпопад пробормотал в руку:

— У моих хоть деньги в карманах были, а за тобой голодранцев каких-то отправили...

Нивен вместо того, чтоб ответить, молча кивнул, будто признал в этом споре победу за ним. Или просто заметил, что спорить Йену становится все труднее, потому что ему и дышать тут уже трудно.

Йен отошел на несколько шагов и, как только смог набрать в грудь воздуха, добавил:

— …и гнома.

Двинулся дальше. Добрался до небольшого, почти правильной круглой формы зала, и снова закрыл лицо. Запах крови был везде. Двое из убитых стрелами лежали почти в центре круга, третий — поодаль, у стены.

— Почему замер? — спросил из-за плеча догнавший его эльф. — Их не будешь грабить?

— Как будто у них есть что забрать, — пробормотал Йен, стараясь дышать как можно медленнее.

— Есть, — сказал Нивен. — Оружие.

И присел возле мертвеца. Йен тихо выдохнул, тяжело опустился на колено рядом со вторым. Не хотелось выглядеть неженкой рядом с эльфом. К горлу подступила тошнота.

“Ну, нет, — упрямо сказал он себе, — мне после придорожных трактиров ничего не страшно. Вы видели, как там готовят?”.

Вытащил стрелу из груди погибшего, перебросил Нивену, тот не глядя поймал. Потом пришла очередь огромного зазубренного ножика, что был за поясом противника. Йен взвесил его в руке. Ножик был удобным, тяжелым, рукоять в ладони лежала как влитая. Подбросил вверх, ножик перевернулся в воздухе, но не с той скоростью, на которую рассчитывал Йен. Потому руку пришлось отдернуть — чтоб по ней не чиркнуло лезвие. Нож со звоном упал на каменный пол.

— Не порежься, — бросил эльф, поднимаясь: он закончил со своим.

Йен спешно подхватил с пола ножик, сунул себе за пояс и тоже встал на ноги.

— И который из них, — спросил он, — самый разговорчивый?

— Этот, — Нивен легонько пнул того, что лежал у его ног. Йен вытянул шею, заглянул Нивену под ноги, и тут его окончательно скрутило: запахи захлестнули, он утонул в них. Кровь, смрад, грязь, падаль.

"Здесь много падали"...

Йен спрятал лицо в ладонях. Яростно потер щеки. Потом — виски. Помотал головой, выдохнул и натолкнулся на бесцветный взгляд эльфа.

— Никогда раньше не убивал? — спросил тот. И на этот раз Йену почудилось в бесцветном голосе совсем уж неуместное то ли понимание, то ли сочувствие.

— Сложный вопрос… — неуверенно пробормотал он. — Скорее нет, чем да.

Взглянул все-таки на лежащее под нивеновскими ногами тело и отметил:

— А я молодец.

Как оказалось, стрелять в людей ему было проще, чем в животных. Что тоже вполне объяснялось его природой.

Или их природой. Разве они здесь, в этой грязи и вони, в каких-то рваных тряпках, с гнилыми зубами — разве это люди?

Нивен в очередной раз раздраженно покосился на него.

И вдруг оттолкнул.

Йен даже испугаться не успел — отлетел в сторону, и уже оттуда увидел, что эльф упал на колено и выбрасывая вперед руку, с которой срывается кинжал. А над его головой свистнул тяжелый нож, брошенный человеком, что лежал у стены. Эльфийский кинжал вонзился тому в шею, кровь хлынула фонтаном, человек захрипел и умер на этот раз окончательно.

Йен тихо выдохнул.

— Нет, — ровно сказал Нивен, поднимаясь. — Я молодец.

И шагнул к жертве.

— Ага, молодец, — пробормотал Йен ему в спину, — сначала не добил, а потом — молодец...

— Ты мне показывал, куда стрелять, — напомнил Нивен.

— Я в того показывал, — Йен ткнул пальцем через плечо — будто Нивен мог увидеть. И снова перевел взгляд на лежащего под ногами. Задумчиво поинтересовался:

— А почему у него гнездо на голове?

Эльф поднялся, вытерев ножик, молча глянул в глаза.

— Он главный, так? — спросил Йен. — Раз он говорил, он главный. Может, у главного злодея должно быть гнездо? А что тогда означают косички?