“Нет, — напомнил себе, — Йена никто не растил. Йен и не подпускал никого. Йен сразу был Зверем. Воплотившимся духом. Йен сразу уничтожал все доброе вокруг себя”.

Ветер бил в лицо, Ирхан слепил, но это было хорошо — значит, слепил и мчащихся следом виверн. Значит, уходить будет проще. Мирт вильнул влево, потому что те обходили справа. И взял вниз — выровняться. Строго вперед, по прямой, мало времени на развороты в воздухе.

Рэй глянул через плечо. Насчитал десять штук. И еще с десяток позади этих — точно не пересчитаешь. Скольких оборотней уничтожит одна разъяренная виверна?

Мирт вынырнул из-за скалы, и Рэй увидел распростертое внизу поле боя. Кроваво-грязное. В ошметках, в клочьях, в шерсти. Виверны кружили над скоплением оборотней в центре. Фланговые отряды брали их в кольцо, но не успели — развернулись спинами, потому что пришлось отбиваться от вновь прибывших.

А те, в центре, теснили отряд отца все ближе к стенам.

Рэй свистнул. Мирт взревел.

Охотники на вивернах вскинулись, Рэй успел выкрикнуть:

— В стороны! — чтоб разъяренные птички не зацепили их. И даже успел рассмотреть Дэшона. Тот тоже был здесь, тоже на виверне, отреагировал быстрее всех, заорал вслед за Рэем:

— Очистить центр! Дайте ему пройти!

Охотники рассыпались, и теперь град стрел летел в оборотней по периметру основного скопления их армии. А Рэй шел вниз строго по центру. С двумя десятками виверн на хвосте.

Тварей должны убивать твари.

Так будет честно.

Земля была уже близко — и Рэй прыгнул.

Оборотни вскинулись, Мирт взмахнул хвостом прежде, чем приземлиться. Отбросил нескольких, еще парочку — задавил при посадке. Рэй снес двоих широким ударом меча, рванул вперед. Кувыркнулся, уходя от прыжка — над головой лязгнули зубы, тварь взвизгнула — ее снесли стрелой сверху. Рэй вышел на колено, ударил мечом по лапам, схватил рукой за глотку одну из псин, швырнул в сторону. Сзади раздался вой и рев — дикие виверны врезались в толпу оборотней. Кто смог взлететь — взлетели, снова рванули за ним, и снова попытались атаковать.

Но оборотней было слишком много. И оборотням не понравилось, что им мешают.

Они не умеют думать, они же звери. Получили команду от хозяина. И уничтожат всех, кто станет на пути. И виверн, валящихся на головы с неба.

Рэй ударил, откатился в сторону, увернулся от зубов, пригнулся, въехал локтем в глотку прыгнувшего на него пса, одновременно — ткнул в сторону мечом. Проткнул еще тушу.

И только потом разобрал, за визгом и ревом со всех сторон, рев человеческий.

— Каарэй! — кричали где-то за пределами этого скулящего и рычащего ада. — За Каарэем!

И свистели. И мчались к нему.

“Нет! — со злостью подумал он. — Тут должны погибать только твари! Не вы!”

Но даже если б он закричал об этом, если бы приказал, черт, да даже если б Даарен приказал — не послушали бы. Охотники рванули вперед. Рванули пешие отряды. К рыкам и визгам прибавился лязг мечей. Стрелы вновь свистели совсем рядом.

И свистели люди.

Свистели так, что у оборотней, должно быть, уши закладывало. У Рэя — закладывало.

Он увернулся, снова ударил, крутнулся вокруг себя, разрезая мечом по широкой дуге всех, кто попал под него. Перебросил меч в другую руку — и ударил ногой очередную подлетевшую шавку. Но вторая шавка прыгнула на него слишком быстро — и свалила на землю.

Ее ударом хвоста сбросил Мирт. Рэй снова вскочил, и снова ударил. Увернулся от лязгнувшей челюсти, полоснул мечом по еще одной глотке, упал на колено, стараясь отвернуться от крови — чтоб не брызнула в лицо. Чтоб не отравила.

Но лицо все равно было в крови. И руки были в крови.

И все вокруг.

Клыки, грязь, кровь, вой и лязг мечей. Рэй бил, падал, уворачивался, бил снова, уходил в сторону, падал и вставал. Он не знал, укусили его или нет. Поцарапали ли. Было все равно. Все равно ведь крови наглотался.

А потом затихли виверны — с вивернами было покончено. Лишь взрыкивал неподалеку Мирт.

“Ты держись, — думал Рэй, — ты должен держаться. У нас еще есть дела”.

А потом к нему прорвались охотники. Окружили плотной стеной. И оборотни уже не рычали вокруг — тихо повизгивали и скулили неподалеку. И все тише. Все реже. Ноги подкосились.

И стало совсем тихо. И темно.

***

Его теребили, крутили, рассматривая шею, лицо, руки — нет ли следа от укусов. Что-то орал над ухом отец. Что-то бубнил Дэшон.

— Каарэй, — говорили ему, — Каарэй, ты слышишь?

— Мы победили!

— Ты победил!

“Хорошо, — подумал Рэй, улыбаясь, глядя в синее небо и щурясь от лучей Ирхана. — Победили — это хорошо...”

Несколько раз глубоко вздохнул. Медленно сел. Толпа вокруг разразилась радостным ревом и свистом. Его попытались было подхватить на руки, но Рэй вскинул ладонь. Нет. Не сейчас. Не его. Нашел взглядом отца. Тот смотрел прямо в глаза, мрачно, серьезно, твердо.

“Вернешься в подвал”, — прочитал Рэй во взгляде. И улыбнулся. Потому что там дверь сломана. Нет, там, конечно, еще много дверей. Но их ведь все можно сломать. А зачем отцу подвал с кучей сломанных дверей?