— Объясни, что это было, — произнес Аларик, присаживаясь около такого же грязного по локоть в крови человека. — Ты почти убил единственного, кто был готов говорить.

— Разве не в этом заключает вся суть?

— Нет такого правила, в котором говорилось, что можно убивать ходячую флэш-память до того, как она все расскажет.

— Даже если бы я пристрелил его, не начал бы жалеть. Он не заслуживает, чтобы с ним носились.

— Азарт, который я увидел в твоих глазах, был нездоровым. Прежде ты всегда знал меру и убивал по надобности, но сегодня не тот случай. Оставь то, что тебя отвлекает, Деймон. Такие как мы не могут иметь параллельной жизни, демоны всегда остаются демонами.

Деймон провел рукой по волосам и на минуту задумался. Ему показалось, что когда он находился в той комнате, держа в руках пистолет, был воплощением тех образов, преследовавших Елену на протяжении всего года. Мысль об этом стала отвратительна, настолько отвратительна, что почувствовал отвращение и к самому себе. Его губило само воспоминание о признаниях. Хотелось уехать, так далеко и так быстро, чтобы больше не видеть всех этих лиц, ни чистых, ни окровавленных. И остановиться где-то в маленьком тихом городке, отдохнуть, забыть. Но все казалось ненужным и пустым без присутствия той единственной души, за которую он мог бороться вечность, которую сам и погубил.

— Если ты не скажешь, в чем твоя проблема, я буду вынужден отстранить тебя настолько, насколько это возможно. Рассеянный ты не можешь принимать здравые решения.

— Однажды я сломал жизнь самой яркой звезды, поддавшись на провокацию, шантаж со стороны близкого ей по существу. А впоследствии звезда потухла, совсем перестала светить. И я не понимаю, как снова её зажечь.

— Если одна звезда потухает, рождается другая. Их нельзя запустить заново, это не лампочки, их ведь не вкрутишь.

Он печально улыбнулся одним уголком губ. Та самая порочная улыбка, в которую отчего-то все влюблялись, за которой бежали не отставая. Никто только не знал, что растянутые в улыбке губы испачканы кровью, чужой кровью, и множеством ужасных преступлений. Деймон встал, спустился с последних двух ступенек и подошел к машине. Нужно было свалить, срочно, подальше. Может, действительно нужно отдохнуть. Прошедшая ночь была самой длинной в его жизни, самой насыщенной и невыносимой.

— Деймон, ты любил эту девушку?

Вопрос застал его врасплох. Слова прозвучали слишком быстро, их смысл не сразу дошел. Любовь. А существовала ли она? Эта переполненная теплотой, нежностью и привязанностью энергия, была ли она на самом деле реальна? Но он не захотел об этом думать, отвечать и разговаривать. Это чувство не было одним из тех, в котором бы он знал толк, очень, очень далеко от области его специализации. Другой вопрос — нравится ли ему убивать? Да. Это иная степень высшего чувства. Но любовь? Вопрос был поставлен совершенно не тому человеку.

— Как скажет все, о чем знает, убейте этого засранца.

Он сел в машину, зажигая двигатель и выезжая навстречу ярким краскам неба. Его ждал холодный душ, а затем сон, в котором он впервые так отчаянно нуждался. Все же разнообразие чувств и их смешивание умеет утомлять.

Комментарий к Глава 5

* - люди, которые живут ночной жизнью.

========== Глава 6 ==========

После пробуждения Елена с тоской обнаружила, что его рядом нет, и прождала весь день и почти всю следующую ночь, время от времени спрашивая о нем медсестру, но ответ так и не получила. Это вселяло тревогу и дарило множество вопросов, самым пугающим из которых был «неужели ему стало противно?». Она изводила себя от неведения, не имея возможности ни написать, ни позвонить ему. У неё даже не было предмета отвлечения, который мог бы занять все её мысли, избавив от волнения. Почти не ела и не пила, измеряя шагами комнату, временами выходя на балкон и возвращаясь обратно. Море теперь не спасало, оно губило. Каждая новая волна приносила с собой страх.

Деймон вернулся к ней лишь следующим днем, когда солнце уже перестало припекать, и воздух стал влажнее. Когда он тихо зашел в палату, словно тень, Елена не сразу заметила его присутствие. Она сидела на кровати, держа в руках чашку холодного чая и наклонив голову вниз, рассматривала складки на покрывале. Он не торопился поздороваться; остановился у двери и посмотрел на неё грустную и чем-то озабоченную.

— Удивлен, что ты не в том кресле, — сказал он, подойдя ближе к кровати.

Елена мгновенно на него посмотрела с удивлением и легким волнением. Её мысли были заполнены теперь только им, он пришел к ней, выглядя свежо и чисто, хотя он и без того всегда выглядел обаятельно. Она слабо улыбнулась, стараясь не выдать той пылающей в ней радости. Деймон все равно заметил этот пыл, но промолчал. Её выдали глаза.

— Я ждала тебя вчера.

— Были неотложные дела, я не успел. Старался, но не смог.

Он солгал. Не было никаких дел, все закончилось в ту ночь, когда он вышел из коттеджа, дымящийся от переизбытка многообразных чувств. Весь день, что она поджидала его под дверью, он спал. Пришел в отель, обессилено свалился на кровать и заснул безмятежным сном, проспав целые сутки. Когда он проснулся, это его обескуражило, и он даже испугался, что пропустил встречу с Еленой и что никак не мог предупредить о своем отсутствии. А затем успокоился, подумав, что проведенный день без него мог пойти ей на пользу. Только она и тот морской ветер, он знал, что она нуждалась в этом.