Белый цвет свадебного платья означает капитуляцию.

Леди сдается жениху!
– лорд Charles Montagu хохочет.

Его отталкивает плечом молодой сэр без шляпы.

Сэр подмигивает мне со скоростью сто морганий в се-кунду:

– У ног прекрасной Katrina Barton возлежит сам Бог любви со стрелами и луком!

Я вежливый, потому что на прошлом балу мне ногами отбили желание хамить!
– сэр кланяется, как гусь.

Ударяется лбом о крышку гроба из красного дерева.
– Угол падения равен углу удара!
– сэр падает.

Я хохочу до судорог и хлопаю в ладошки.

Лорд Montagu снова переводит внимание на себя.

Богатые сэры питаются вниманием юных леди.

– В детстве я ревниво изучал повадки обезьян.

В действиях животного и человека всё похоже.

Но выделить ту или иную функцию поведения у пьяной гориллы очень сложно.

Например, горилла чешет когтями свой красный зад.

С точки зрения человеческой морали это означает бред.

Но чесание чудовищного зада помогает горилле думать.

Обезьяна гонит кровь из ягодиц в голову.

Мысль с кровью попадает в череп гориллы.

Начинается мыслительный процесс.

У людей не всегда мысль связана с умом.

Мысль часто бродит в пустой голове и не находит ум.

Нет хороших ученых, есть хорошенькие племянницы ученых!
– сэр Montagu срывает с сэра Isaac Newton парик.

Сэр Isaac выдергивает половину бороды лорда Montagu.

В это время с гроба поднимается молодой человек.

Долго рассматривает татуировку под моей левой бело-снежной грудью:

– Позвольте представиться! Меня зовут Jonathan Swift!

Я писатель, поэтому не понимаю по латыни!
– сэр паль-цем водит по буквам на моем теле.
– Но мне кажется, что у вас вытатуировано заклинание вызова черта из ада!

Если девушку черт пытается затянуть в ад, то значит, что без синяков вы от черта не уйдете!

– Милый! Смешной мой человек!
– я серебряно сме-юсь, как учили в колледже Благородных Девиц.
– В вас остро-умия больше, чем в комиксах.

Под левой моей грудью вытатуирован первый закон фи-зики моего дяди.

Под правой грудью я еще не успела сделать тату второго закона сэра Isaac Newton.

У порядочной леди под каждой грудью должен быть написан закон!
– с победой смотрю на Patricia.

Пусть завидует, что ко мне молодые красавцы липнут.
– Хотела бы вам ответить остроумно, но мысли разбежались.
– Приседаю с почтением на крышку гроба.

Из-под нее доносятся сдавленные стоны.

Карлик с подносом пытается спихнуть меня с гроба:

– Человеку в гробу плохо! Слезайте с него, леди!

Голую леди на балу трогать неприлично, но интересно.

Вы нас загоняете в гроб, а потом не даете из него вылез-ти!
– карлик ставит поднос с бокалами мне на голову.

– Спасите меня от злодея гнома!
– с мольбой протяги-ваю руки в толпу.

Сразу вижу только затылки.
– Ничто так не возвышает леди, как карлик рядом.

Но, если гном дерется, то это плохой гном.
– Рыдаю.

Писатель Jonathan Swift щупает бицепсы гнома.

Заглядывает маленькому человечку в рот.

Затем пальцами обследует ягодичные мышцы:

– Лилипут! Я узнал тебя!

Ты ожил и сошел со страниц моей книги.

Рядом с леди даже лилипут становится великаном.

Лилипут! Дай денег!
– сэр Jonathan Swift протягивает карлику открытую ладонь.

Лилипут пропадает сразу, как снег под Солнцем.

Вопли из-под крышки гроба затихают, как в могиле.

Молодой писатель кланяется мне, словно журавль:

– Лучший способ прогнать человека, это попросить у него денег!

Леди Katrina Barton! Надеюсь, что вы не будете брать у меня в долг.

Долг платежом красен, а вы и так прекрасны!
– огром-ный комплимент ударяет меня в лоб.

От хохота покрываюсь инеем.

С пола поднимаются мой дядя и лорд Charles Montagu.

Дядя стряхивает пыль с выдранной бороды лорда.

Сэр Charles Montagu дует на парик моего дяди.

– Совершенства можно достичь только в драке!
– дядя объясняет свою возню с лордом Montagu.
– Katrina Barton!

Собираешься через два года выйти замуж за писателя Jonathan Swift?